Окружение стало расплываться, ноги налились железом. Тиль поняла, что дверь в ванну открыта, безопасность оказалась нарушена. Тяжелыми шагами она направилась в сторону коридора, но запнулась и полетела вниз. От удара о кафельный пол ее спасли чьи- то объятия. Свет в комнате снова начал мерцать, но делал это медленнее, чем в прошлый раз. В голову будто накачали кислорода, все вокруг закружилось. Девушка потеряла ощущение времени.

И кто ее держит?

— Нильсон…отпусти…, — заплетающимся языком проговорила Линда.

— О нет, — прозвучал знакомый голос, который девушка никак не могла опознать, — Нильсона здесь нет. Ты одна.

— Одна?

— Да. Совсем. Совсем одна, — продолжал голос, — ты упала на самое дно, и никто, даже ты сама, не сможет тебе помочь. Они скоро найдут тебя. Найдут таблетки. Найдут бутылку. Найдут чек. Все сложат.

— Нет…Я все убрала.

— Ну конечно же, — рассмеялся голос, — ты в бреду от таблеток и надеешься, что грамотно замела следы? Ну же, Линда. Начни себя уважать. Ты навсегда останешься там.

— Где?

— В Кубе. Тебе не удалось сбежать. Вот здесь, — что- то, кажется палец, такой холодный и потусторонний, коснулось ее виска, — вот здесь ты всегда будешь пленником Куба. Его пленником.

— Прочь, — уже шептала Линда, глаза закрывались, все вокруг темнело.

— Сладких снов. Я еще приду.

Девушка чувствовала, как ее аккуратно кладут на холодный пол. Дыхание замедлилось, мерцание света полностью угасло, она чувствовала, как теряется, уходит из реального мира, погружается на глубину.

И тонет.

Она снова оказалась в пустых холодных застенках, из которых, это известно точно, выхода не было. И теперь Линда готова была умолять о том, чтобы снова упасть в холодную воду, сводящую конечности, чтобы просто перестать бороться и погрузиться на темное пустое дно, чтобы остаться там и прекратить кошмары навсегда.

— Похоже, что это конец, — произнес полностью материализовавшийся вдруг перед ней Константин. Никаких иносказаний, никаких мрачных навязчивых образов, он стоял здесь во плоти. Хотя, конечно, нет.

— Мне уже все равно, — Линда не чувствовала себя живой.

— Нет, — покачал головой, улыбаясь, Титов, — не все равно. Иначе бы ты даже и слова мне не сказала. Но есть один способ освободиться.

Этих слов Линда не ожидала, она повернула голову к Константину, тот не исчез, все еще стоял и ждал.

— Какой? — спросила она будто сама у себя.

— Ты же знаешь, — он сделал шаг вперед, а затем медленно стал расслаблять ремни на ручках кресла, которыми Тиль была прикована, — убей его. Убей Нильсона, и я тут же выйду из твоей головы.

— Даже говорить об этом не хочу, — Линда резко встала с кресла, отталкивая Титова, но тот лишь рассмеялся.

— Уже говоришь, ведь я — это ты. Подумай над моим предложением. Ты знаешь, что это правильно. В глубине души ты не считаешь себя пленником, если ты вспомнишь тот разговор до больницы, то поймешь, что во многом соглашалась со мной, — он пошел на нее, и в этот момент силы стали оставлять девушку. Она почувствовала головокружение и слабость, едва могла стоять на ногах.

— Я не стану этого делать…, — она сделала шаг назад, едва удержалась на ногах.

— Посмотрим. Сейчас ты вернешься назад, а он не будет рад твоим действиям.

— Нет, Нильсон меня не оставит.

— До поры, — продолжал наседать Титов, — пока ты не окажешься в лечебнице на несколько лет, а я тебе это, поверь, устрою. Тогда- то он и сломается. Так зачем делать себе больно? Убей его сейчас, как только вернешься в сознание, и все рассеется, покажется…страшным сном, — генеральный директор в голос засмеялся и, наконец, стал пропадать. Силы окончательно покинули Линду, и она рухнула на землю и в то же мгновение перенеслась в реальность.

На лицо неприятно давила кислородная маска, ее куда- то везли на кушетке, глаза встретились с обеспокоенными взглядами медиков.

— Пульс ровный! — крикнул один из них, глядя куда- то в сторону.

— Пришла в сознание, — добавила медсестра, их взгляды встретились.

— Она очнулась?! — донесся откуда- то позади знакомый голос. Он здесь.

Тиль из последних сил подняла голову и увидела Нильсона, он держал в руках ее пальто и бежал вслед за медиками.

— Вам сюда нельзя! — жестом остановила его медсестра и последнее, что увидела Линда перед тем, как двери закрылись, был ужас на лице Нильсона.