Я не колебался.

Запихнув руку в пространственный карман и извлёк оттуда разрушающий Конструкт. Поместил его на стену и закрыл руками уши.

— Орбитарис, Щит!

— Страж, я это знаю и без вашей помощи.

Вокруг меня возник защитный барьер.

Это было очень вовремя.

Конструкт рванул, выворачивая прикрывающую выемку часть породы. Она оказалась достаточно тонкой, и слетела мгновенно. Стены затряслись, с потолка посыпалась каменная пыль, во все стороны полетели обломки породы. Несколько попали и в меня, но надёжный Щит сумел сохранить меня в безопасности.

А что важнее всего, обрушения не произошло. Риск себя оправдал.

Меня накрыло волной магической энергии. Она была такой сильной и кристально чистой, что я застыл, таращась на лежащий передо мной предмет.

— Страж, быстрее! Не время любоваться! — В голосе Орбитариса слышались панические нотки.

Я вынужден был с ним согласиться на все сто процентов. Бросившись к образовавшейся в стене дыре, я запихнул туда руку, схватил лежащий там предмет и, не глядя, поместил его в пространственный карман. Давящее на плечи ощущение энергии тут же исчезло.

Монстр над моей головой истошно взвыл и одним прыжком оказался передо мной. Он был быстр и не стал тратить время на приветствия. Его длинная когтистая лапа пронеслась перед моим лицом.

Он бы обязательно снёс Бойду голову, если бы я не успел вовремя пригнуться. А затем сильным толчком отскочил в приведший меня сюда коридор. В полёте я умудрился выхватить меч и со всей дури рубануть по его лапе.

Меч вздрогнул, задребезжал и разломился в моих руках. Усиливающий Конструкт выпал из него, и я едва успел его подхватить.

Ничего себе тварюшка! Её не берёт даже усиленный технологиями Центрального меч!

— Орбитарис! Что это, Хронг меня сожри, за тварь?!

— Этот вид мне неизвестен, Страж. Но по наличию частей различных созданий рискну предположить, что перед нами химера.

Химерами называли искусственно созданных тварей. Никаких общих черт у химер не было. Их создавали по всему Бесконечному, включая лаборатории Центрального. Состав тела, возможности организма, боевой потенциал и всё остальное зависели только от фантазии её создателя. Ну и от оборудования с бюджетом, разумеется.

— Не ожидал, что во Фрэме умеют делать подобных тварей!

— По остаточному энергетическому колебанию предположу, что данная химера создана не в этом мире.

А вот это уже имело смысл. Если у входа были начертаны Изначальные Руны, а в выемке хранился источник неизвестной энергии, наверняка не имеющий ко Фрэму никакого отношения, то и его охранник должен быть иномирного происхождения.

Больше я ничего обдумывать не стал. Потому что со всей доступной скоростью рванул по коридору.

Сражаться я даже не пытался. Тело Бойда было слишком слабым, а нужного оборудования, с помощью которого бой стал хотя бы на равных, у меня не было. К тому же тело твари отличалось уникальной плотностью. Да и узкий коридор — не лучшая площадка для ведения боя.

Короче, всё, что мне оставалось, — это бежать и надеяться, что удастся открыть ведущую наружу дверь.

Тварь оказалась куда быстрее, чем я ожидал. Буквально в два шага взвилась надо мной, приготовившись прикончить одним ударом.

Я размахнулся и ударил её потоком огня. Точнее, попытался ударить огнём. На деле же получилось ударить только концентрированным блоком тумана. Густого, насыщенного, но совершенно против этой твари бесполезного.

Тварь от этого только разозлилась. Её лапа с когтями пронеслась перед самым моим носом. В ноздри ударил отвратительный едкий запах, и с когтей на одежду упало несколько капель. Ткань тут же начала дымиться и плавиться.

— Страж, будьте осторожны. Источаемое этим существом вещество крайне ядовито.

— Серьёзно?! А я бы без тебя не догадался! — рявкнул я, уклоняясь от очередной атаки. — Я требую нервно-паралитический удар. Немедленно!

— Страж, вы уверены? У меня оставалось всего три заряда. Их можно использовать более разумно…

— Сейчас!!!

По тому, как громко я ору, Орбитарис понял, что дело плохо. И решил повиноваться.

Браслет на моей руке увеличился в размерах и вздрогнул, отправляя в чудовище паралитический заряд. Это была крайняя мера, которую я за все свои путешествия использовал всего два раза.