– Мамуль.
– протянула жалобно, она всегда на этот тон реагирует.

– Что случилось?

– Ты уверенна, что именно такой вопрос хотела задать капитану?

– Простите! – кажется, до неё только сейчас дошло, чем поинтересовалась.
– Я очень раскаиваюсь, в оправдание могу сказать, что это работа накладывает отпечаток.

– Зато теперь понятно, в кого дочка такая любознательная.
– усмехнулся мужчина, глядя на меня.
– Моя раса много времени проводит в воде. Случайно узнал, что Лена интересовалась, нет ли у меня перепонок между ног.

Мама сначала ошарашено перевела взгляд с одного на другого, а потом захохотала, вытирая слёзы.

– Ая?
– одними губами прошептала я.

Мы летим к планете Айрон, уже неделю. Более того, впервые я абсолютно спокойно перенесла взлёт. А всё потому, что Ая в этот раз успел дать мне снотворное, которое обещал ещё в начале пути.

Тогда, после разговора с родителями доктор объяснил, что они решили свести на нет возможность слежки за мной. И когда мама заговорила про команду, Ася передала экипажу, а доктор как раз отдыхал от оболочки. В таком виде его никто не знает, как и полное имя, так как у освергов в документы записывается то, которым называют постоянно. Ася так же вычислила, что наш разговор смотрели и слушали посторонние, которых, надеемся, получилось запутать. Ещё она сказала, что в наградном, якобы очень редком камне, тоже стоял какой-то маячок. Что именно она не поняла, но фонило сильно. И такой был только у меня. Потому что когда я взяла награду бородатого, сравнить камушки, Ася фона не почувствовала.

А корабль Славика так и провисел на орбите всё время, пока мы были на планете. Но, когда стартовали, они последовали за нами, на большом расстоянии. В общем дальше вряд ли получится скрывать, что я именно с этим экипажем летаю. Только если не выходить на поверхность.

Айрон, как прочитала, заброшенная планета. Никаких голограмм, ничего, чтобы понять степень запущенности. Что на ней может понадобиться экипажу - тоже не знаю. Кстати, вот здесь ребята предложили не высовываться наружу, так как особо делать там нечего. Элементарно ночевать экипаж будет на корабле. После этого заявления побежала читать. Но нашла какой-то минимум информации. Некогда процветающая планета, больше не жилая. Из организмов только простейшие и некоторые животные слегка мутировавшие. Что произошло, куда делось население - непонятно. Может у Аси спросить.

– Тёмная там история, правды никто не знает.
– ответил компьютер, когда я за чашечкой чая поинтересовалась, что случилось с Айроном. Рядом сидели Макис и Люси.
– Раньше планета чем-то Землю напоминала. Много государств, много правительств. И они постоянно воевали. Потом всё затихло, с планеты перестали приходить вести и хоть какая-то информация. Правду о том, что жителей больше нет, рассказал капитан корабля, который вернулся домой. Он даже на поверхность выходить не стал. Связался с межгалактическим союзом, показал им голограммы того, как выглядит планета. Ему сказали, ждите, помощь скоро будет. А когда буквально через два дня прибыли спасатели и исследователи, ни капитана, ни корабля, ни даже места его посадки не обнаружили. Зато выяснили, что время на планете идет в два раза быстрее.

– Это как?
– поинтересовалась, наливая ещё одну кружку чая.

– На корабле день, а снаружи два пройдёт.

– Ничего себе. И что этот капитан так и не вышел на связь?

– Да, прошло уже около трёхсот лет. Что стало с планетой или никто не понял, или очень сильно засекретили данные. Я склоняюсь ко второму, потому что даже голограмм в открытом доступе нет. А исследователи туда летают регулярно. Но возвращаются, пожимают плечами и не делают второй попытки что-то узнать.

К нам присоединился Эрин, которому я заварила что-то вроде плова. Все слушали внимательно, не перебивали и каждый думал о своём.

– Да.
– произнесла я.
– Действительно похоже на Землю. Наши тоже воевали, придумывали новые виды оружия, в том числе и химические. Благодаря этому я море первый раз увидела только на Карти.

– Как так?
– вскинулся Макис.
– У вас же планета практически состоит из воды! Суша только один материк. Большой, но всё же.

– Легко. Много ли надо мозгов, чтобы угробить планету? Это для восстановления нужны все силы и резервы.

– Так что случилось-то?
– не выдержал Эрин.

– В двадцать шестом веке были три сверхдержавы. Что-то они не поделили, и давай мериться у кого оружие круче. Правда, только на словах. И как нам рассказывали на уроках истории, появилась некая четвёртая сила. Они просто, никому ничего не объясняя, испробовали новое химическое оружие. Сначала распылили его над небольшой частью Южной Америки. Подробностей не знаю, только то, что рассказывали на учёбе. Состав разлился в воздухе примерно до десятого этажа. Все, кто жили ниже - умерли.

Я горько усмехнулась и подошла к окну, которое открыла Ася. Иллюминатор, как несколько раз поправлял Михаил, потом смирился и перестал спорить. Рассматривая чёрную гладь космоса, вспоминала сухой голос преподавателя. Точнее голограммы, в которую встроили функции учителя, в том числе пожилой возраст, говорили, что он вызывает больше доверия у детей. И неприятный, трескучий, монотонный голос. Историю я не любила, в том числе и из-за этой ужасной голограммы.

– Конечно, все страны решили оказать помощь, химики и биологи засели в лучших лабораториях, чтобы разобраться с жёлтым туманом. Именно так стали выглядеть нижние этажи на десятые сутки. Правительства массово пиарились, расхваливая себя и оказанную ими помощь на все лады. Но при этом упустили тот момент, что туман распространяется. Сначала невидимым забирает всё больший диаметр, а через десять дней площадь пожелтения увеличивается. По чуть-чуть. Панику забили, когда оружие захватило почти всю Южную Америку. Тогда уже стало не до пиара. Срочным образом проверили, что люди не являются переносчиками этой заразы и эвакуировали всех с верхних этажей.