Денис прикладывает палец ко рту, показывая мне, что нужно молчать. Сам прижимается к стене и меня рукой прижимает к ней. Нас не видно, да. В закоулке темно, мы – все в черном.

Мягкие быстрые шаги слышны все ближе.

Девчонка приближается. Идет, что-то тыкая в телефоне. Через плечо спортивная сумка.

Как только она равняется с нами, Денис выскакивает из укрытия и встает прямо перед ней. Я, как и договаривались, встаю сзади. Чтобы не сбежала.

Девчонка тут же вскидывает на нас испуганный взгляд. Быстро убирает телефон в сумку и что-то достает из нее.

– Дайте пройти! – требует громко.

Озираюсь на окна домов. Еще не хватало, чтобы нас услышали и вызвали полицию.

Денис, не говоря ни слова, подбегает к девчонке и хватает ее за ноги. Закидывает себе на плечи.

Хм. Так все просто оказалось? Я даже выдыхаю с облегчением.

Зря.

Девчонка, похоже, не собирается так быстро сдаваться.

Резким коротким ударом локтем она заезжает по голове Дениса и тот, похоже, ослабляет хватку. Потому что девчонка спрыгивает и толкает его в грудь.

Да чтоб тебя!

Я подбегаю сзади и едва успеваю увернуться! Мне тоже чуть локтем не заезжают. Выпрямляюсь и обхватываю ее сзади, приподнимаю.

– Дэн! – кричу, хотя изначально мы договаривались молча провернуть всю операцию. Но как?!

Денис как раз подходит и достает из кармана скотч. Сейчас он ее свяжет и все.

– Аааааа! – начинает орать девчонка и я рукой закрываю ей рот.

Она больно кусает меня, а потом я получаю, сука, удар по яйцам.

Сгибаюсь и хватаюсь за ширинку.

Девчонка, разумеется, выскальзывает из моего захвата.

Дальше я не вижу, что происходит, но слышу, какой-то пшик и громкий мат Дениса.

Поднимаю голову – он сидит на земле. Без маски. И отчаянно трет глаза.

– Аааа! Сука! Что это?!

– Денис?! – тут же кричит девчонка. – Денис?! Что все это значит?! А?! – смотрит разъяренно на меня и на приятеля.

Похоже, план пошел по одному месту. Теперь, боюсь, Денису ее вообще не видать.

– Пчелка, - жалобно произносит он. – Что это, а? Что за хрень?

Но ответить она не успевает. Потому что мы все трое оборачиваемся на звук сирены. Нас ослепляют фары. А потом перед нами останавливается патрульная машина.

– Что здесь происходит? – спрашивает полицейский, выходя из машины и поправляя кобуру.

– Ничего особенного, - зло бурчит Денис. – Играем в разбойников.

– Соседи жалуются на ваши игры, - усмехается полицейский. – Давайте все, трое, в машину.

– Зачем это? – спрашивает девчонка. – Я не поеду никуда! Мне домой надо. Забирайте их! Я вообще их не знаю!

Денис возмущенно смотрит на нее. Хмурится, а потом выдает:

– Она напала на нас. Вот, - показывает свое лицо. – У меня повреждение.

– Серега, что там? – из машины выходит второй патрульный.

– Да игры какие-то, - усмехается его напарник. – Мозги мне делают тут.

– Так грузи всех в клетку. В отделении пусть Семеныч разбирается. Жрать хочу. Поехали за шаурмой.

– Садись давай, - кивает мне Серега и берется за кобуру. – И вы оба! Ну?

– За шаурмой поедем? – ухмыляется девчонка.

Что она творит? Только усугубляет ведь! С возмущением смотрю на Дениса – его же девка.

– Юль, просто молча садись в машину. Я там все решу на месте, - просит он ее и пытается взять за руку.

– Не прикасайся ко мне! Бандит! – отбрыкивается девчонка и обращается уже к полицейским: - я ведь потерпевшая. Не могу я ехать с ними в клетке. Вдруг они меня там убьют? Можно я с вами? В салоне? – и мило улыбается.

И правда стерва. Денис прав.

Нам хамит, а им улыбается.

Вижу, что приятелю это тоже не нравится. Сжимает кулаки и взгляд прямо полыхает. А девчонке хоть бы что!

Полицейский Серега, приподняв бровь, осматривает Юлю.

– Ладно, садись на заднее сиденье, - кивает ей. – А вы, - уже грубее обращается к нам, - быстро в клетку!

– А надолго это все? – интересуюсь я, когда он запирает нас на замок.

– Может, лет на пять, - гогочет он. – Как суд решит.

Что он несет?! Какой еще суд?!

– Бля, Денис, - ворчу я по пути в отделение. – Это такая подстава.

– Ладно, Арчи, не кипиши. Разберемся, - отмахивается он и через решетку обращается к девчонке, сидящей на заднем сиденье машины: - Пчелка, ты мне вред причинила здоровью. Я же не вижу теперь ничего.