– Юля, сейчас посмотрю в глазок, послушаю, потом тихо выйду. Дверь на защелку запрешь, будешь сидеть рядом, на связи. Услышишь стрельбу - не пугайся, значит, все в порядке. Скажу по рации «открывай» - отпираешь и бегом в ванную, на всякий случай, запираешься там. Поняла?

– Поняла, поняла, - дочка все равно смотри на меня, как на ненормального. Впрочем, так оно и есть, от меня прежнего не так много осталось. Откуда-то приходит состояние, когда вспоминаешь все, чему учили, что сам прошел и о чем товарищи рассказывали. Вот и сейчас уже не столько логично размышлял, а словно по наитию действовал. То, что через минуту, может быть, придется стрелять в бывших соседей, не давило на мозг, а просто подвисло где-то там, наверху, словно нимб у святых. Сознание еще не перестроилось на «выживание любой ценой», но часть запретов, вроде «не убий», после всего пережитого уже не действовала.

Да и чем мои омертвяченные соседи лучше того же Вениамина Ивановича, моей первой жертвы, фамилию которого так и не запомнил. Или тех безвестных больных и врачей, пересекшихся со мной в коридорах и во дворе больницы?

– Пап, раз ты с оружием, давай просто подождем, мы теперь вместе! – дочка делает еще одну попытку, что еще придумала?

– А кого ждать, ведь теперь знаешь, что вокруг творится.

– Да тех же соседей! Вон, напротив, у них отец в форме ходит. Или сверху, тетя Наташа, она из милиции!

– Юль, я тоже в форме ходил, и что?

– Но ты не военный, это не твое дело.

– А если больше некому порядок навести? Не станем потом жалеть, что просидели, как мыши?

– Ну, как знаешь…

– Да, доченька, теперь знаю. И вообще, это наш дом. И мне нужна твоя поддержка.

Все, дальше тянуть время смысла нет, пока дочка еще «в адеквате», пора идти. Повернулся в угол, оттянул затвор «Сайги», придерживая его правой рукой, присоединил магазин, отпустил. Досылая патрон в ствол, всегда ощущаешь себя как-то по-особенному. Наверное, это еще в армии появилось, там, если затвор передернул - значит, «опасность»! И одновременно - «готов ко всему, только сунься кто»!

Оружие заряжено, на предохранитель уже не ставлю. На щелканье затвора за дверью никто не отозвался, в глазок тоже никого не видно. Глазок у нас хороший, вологодского завода, «рыбий глаз», дает обзор всей полусферы. Уже третью квартиру он с нами сменил, вот и сейчас не подвел. Осторожно, стараясь не шуметь, отпираю дверь. Петли не скрипят, это не сейф, на дверях регулярно смазывал «циатимовской» пастой. В запасе целая баночка, ведь будить скрипом ночью соседей, провожая посреди ночи на такси очередную подружку, не совсем прилично. Не могу же так, как сосед-мудак с последнего этажа.

Проскользнул в дверь, прикрыл, дождался, пока за спиной прошелестит замок. Теперь один на лестничной клетке второго этажа с заряженным оружием в руках. С чего начинать, сверху? Или снизу, для начала, проверить?

Глава 04. «Это наш дом!» 11.04.2008, после обеда. Дом на Пушкина.

На лестнице тот слабый аромат гнилья, просачивающийся в щели, превратился в густой смрад. Если бы не косынка на лице, то с тошнотой мог бы и не справиться. Молодец, дочка, подсказала дезодорантом сбрызнуть. Все равно дышать нелегко, но хоть заглушает запах подъезда. Окна бы открыть, только рано об этом думать, спину подставлять нельзя, а прикрыть некому.

Здесь точно кто-то есть, и это не бомж залетный. Хорошо сделал, надев кроссовки, они почти не давали шума ни на бетоне лестницы, ни на плитке площадки. Казалось, что сам больше шумел при вдохе и выдохе. Наверное, в этом наушники виноваты, только снимать их не стану, до сих пор в памяти звон в ушах, когда в тире забыл закрыться.

Все еще стою у двери, сердце начинает стучать часто-часто, как тогда, во дворе больницы. Только вот адреналин мне сегодня никто не вкалывал… Осторожно заглядываю вниз, в проем между стойками перил. Вроде никого не видно, но показалось, что там кто-то шевелится. Прижимаюсь спиной к стене и так же осторожно заглядываю вверх, выворачивая шею не хуже зомби. Нет, отсюда не разглядеть, делаю шаг вперед и так пробую рассмотреть, что там, на верхних этажах? Но в уходящем дневном свете, проникающим в окна, ничего увидеть не получается.

А внизу точно кто-то подал знак о своем присутствии. Оружие наготове, заставляю себя сдвинуться с места и сделать несколько шагов, спускаюсь на один пролет вниз, к окошку. Боюсь стукнуться стволом о перила, они у нас не такие, как во всех домах еще советской постройки. С претензией на оригинальность, или просто для экономии вместо частокола из металлического прутка, прикрытых деревяшкой, пара стоек посередине, держащих доски из фанерованной ДСП. Отличный резонатор, по такому ударить невзначай, гул пойдет до верхнего этажа. Сколько раз ругался в прошлом с соседским зятем. Любитель по ночам топать по лестнице и задевать сумками по перилам. Тот еще мудила, но до мордобоя так и не дошло, на разговоре расходились.

О чем это, мне про смертельную опасность думать надо, а сам о такой ерунде вспомнил. Это все от испуга, не стал обманывать сам себя. Вот и на площадке у окна, только оказавшись спиной к окну, сообразил, что и спускаться надо именно так. Стволом на нижний пролет нацелиться и спиной к стене топать. Если что, сразу можно стрелять вниз, и, при необходимости, вверх. Вот здесь редкие стойки перил как раз к делу, еще и обзор не закрывают. Палец от спуска не отвожу, если споткнусь и упаду, то точно случайный выстрел будет. Но заставить себя оторвать палец с крючка не могу. Лишь бы не свело от перенапряжения в нужный момент.