Не отрывая губ друг от друга, закусывая и втягивая их в себя по очереди, на ощупь по стене они направились в сторону секретной спальни.

— Я прикупила кое-что особенное, — слизеринка перешла на шепот.

— Мне нужно только твое тело. — Они захлопнули дверь и не глядя двинулись уже по привычной траектории к единственной заправленной постели. Свет не горел, но за окном ещё не потух закат.

Джордж скинул с себя футболку, и глаза Имоджен с удовольствием пробежались по мускулистым стройным рукам, сухому рельефному торсу, длинной шее. «Ещё несколько минут, и он будет на мне, во мне… в который раз».

Имоджен отстраняется и снимает с себя мантию. На её идеальном теле изумрудная комбинация из тончайших чулок на подвязках, множество ремешков пересекает тело во всех направлениях. С них свисает, покачиваясь, шёлковая бахрома. Ремешки расположены так, что соски ничем не покрыты.

Эрекция Джорджа при виде этой красоты достигает кульминации, и, подхватив Имоджен одной рукой, он бросает её на кровать, ложась поверх.

— Я поверить не могу, что ты настоящая. — Вместо ответа Имоджен пробегает языком по кромке уха Уизли, её пробивает дрожь от вкуса миндаля, который обычно источает его кожа. Тонкие гибкие пальцы гриффиндорца гладят идеальное тело, шершавое на ощупь от узора кружева. Между ног очередная прореха в ткани, и пальцы Джорджа, проскользнув с самого верха, оказываются на ней. Он мягко раздвигает складки, чтобы прикоснуться к чувствительному нутру.

— Как быстро ты распаковал подарок, — шепотом ухмыляется Имоджен, её черные волосы распластаны по белым простыням, как чернильная клякса. Длинные пальцы Джорджа, прикоснувшиеся к нежным складкам, заставляют Имоджен прекратить говорить. Он лишь на секунду поднимает их, чтобы дать ей увлажнить их в своем рту, и вот они уже снова скользят там, даже лучше, мягче… Джордж опускается и полностью накрывает девушку собой, его пьянит запах чернослива, он вдыхает его от волос в полные лёгкие, кружится голова. Имоджен превращается в поверхность, в гладь, на которую ложится тяжелый закатный туман. Руки обвивают плечи, ногти царапают кожу в попытке присвоить, слиться сильнее, плотнее…

Размеренное, но глубокое дыхание Имоджен щекочет его гордость: «Она хочет меня. Всё так же, как два года назад». Парень осыпает её плечи поцелуями, вторая рука массирует грудь, захватив сосок между пальцами. Эта игра никогда не надоедает.

— Ты хочешь, чтобы я умоляла, да? — сдавленно шепчет девушка, — тебе это нравится, ведь ты такой гордый. — Губы Джорджа на секунду затыкают ей рот поцелуем, затем он спускается по шее к декольте, чтобы обхватить второй восхитительный сосок. — Умоляю Джордж, войди… накажи меня за то, что я целый месяц тебе не писала. — Он ощущает, что и правда зол, есть даже некоторые нелепые мысли о том, что она могла быть с другим в это время.

Вокруг пальцев стало совсем вязко, Имоджен протяжно постанывает каждый раз, когда в скольжении Джордж умело задевает клитор. Он опытен, подкован и очень любит женщин. Ему удается заставить их умолять себя поиметь без его собственной просьбы.

Глаза Имоджен счастливы и покрыты поволокой, которую невозможно сымитировать. Она тянет к себе Джорджа в очередной поцелуй, истинный смысл которого — дать соскам прикоснуться к напряженной груди гриффиндорца. И вот он опускается, и два острых соска проскальзывают по его коже. Джордж ласкает лепестки Имоджен с выверенной интенсивностью. Её грудь вздымается, а глаза закрываются в прищур от волны наслаждения.

«Этот кобмез потрясающий», — думает Джордж, но не произносит вслух. Самый прекрасный момент — момент первого погружения, поэтому он не торопится. Раздевшись полностью, он снова садится верхом на Имоджен, и её рука тут же берется за член. Красивые пальцы, покрытые синим лаком, двигаются вверх и вниз по стволу.

— Умоляю, Джордж… я хочу тебя…

И этот момент наступает. Подняв одну из ног себе на плечо, Джордж искусно направляет член в прекрасно размассированную, и от этого эластичную, киску подруги.

«Она туже, чем та девчонка из клуба…» — думает он. Конечно же, он не мог просто «прийти посмотреть» в клуб, где все занимаются диким сексом, и Ли об этом знает. Кто была та девушка в сиреневом шарфике? Он не узнает. Но она, похоже, разгадала его, не хотела отпускать. Выполняла все прихоти. Как же прекрасна жизнь, когда ты Уизли…

Член легко вошел в лоно, и Имоджен тут же выгнулась в спине, как упругая ветка. Лоб Джорджа от возбуждения покрылся потом. На секунду накатило новое, совершенно незнакомое их странной паре чувство: ревность. «А с кем она была ещё? Кто её первый? Что она делала эти четыре недели?» — всё это быстро растворилось, ведь фрикции внутри её чудесного тела дарили энергию.

Держа одну ногу на плече, а левой рукой массируя клитор, Джордж ощущал себя владельцем этой черноволосой бестии. Ему хотелось сорвать с неё этот изумрудный комбинезон, но вдруг её нарастающая частота дыхания подсказала, что слизеринка больше не может это выдерживать. Забившись под ним, сотрясаясь от столь желанного и быстро достигнутого оргазма, она развеяла остатки подозрений в том, что была с кем-то другим.

— Ещё, я могу ещё, — сказала девушка, всё ещё задыхаясь, когда её восхитительное тело пережило самые сильные толчки. Она опустила взгляд вниз, туда, где член Джорджа пропадал в ней. И новая волна возбуждения прилила к щекам и груди. Она подтянулась и прикусила его за сосок, Джордж это обожал, но узнать об этом можно было только опытным путем.