Я не выдерживаю и прыскаю от смеха. Это выглядит очень забавно. Он так серьезно говорит о таких глупостях.

– Зря смеешься, - сдвигает брови. Но я же вижу, как дергаются уголки его губ в улыбке.

А потом мы долго смотрим в глаза друг друга. И его взгляд становится серьезным и каким-то пугающим.

– Спасибо, - понимаю, что пора, пожалуй, уходить.

Заправляю волосы за ухо и встаю.

– Спасибо, было очень вкусно, - опускаю взгляд. Беру тарелку и иду к раковине. Ну, не оставлять же грязную посуду за собой.

Стою и максимально быстро стараюсь помыть свою тарелку и приборы. И повернуться боюсь. Но ощущаю взгляд Влада на себе. Мне кажется, он сейчас дыру во мне прожжет. Нет, не дыру, а дыры. Особенно горит попа. Полыхает просто-таки.

Выключаю воду и только собираюсь развернуться, чтобы уйти, как чувствую, что ко мне кто-то прижимается. И вот руки Влада, сильные и волосатые, вокруг моей талии.

– Сашенька, - а вот и его губы у меня над ухом.

– Отпустите меня, пожалуйста, - стараюсь говорить спокойно.

– Не могу. Зелье действует.

– На меня нет, - говорю уверенно.

– Похоже, тарелками промахнулся, - Влад трется носом о мою шею. – Себе сыпанул.

– Сочувствую.

– Лучше помоги.

– Как?

Влад отпускает меня, но лишь для того, чтобы развернуть к себе лицом.

– Саш, - взглядом блуждает по моему лицу, - не могу. С ума схожу. Правда, Саш.

Кладет руку мне на ногу и ведет медленно вверх.

– Ты ведь без трусиков? – спрашивает хриплым голосом, упираясь лбом в мой лоб.

Я беру его руку за запястье и торможу ее. Он не сопротивляется. Останавливается. Смотрит прямо в глаза.

– Можно я только посмотрю? – спрашивает так жалостливо. Как ребенок, который выпрашивает себе игрушку в магазине. – Я буду себя хорошо вести, Саш. Обещаю.

Ну, точно ребенок. Что там мамы обычно отвечают в таких случаях? Я была свидетелем такой ситуации как-то в магазине.

– Чтобы что-то получить, надо заслужить. Вот будете себя хорошо вести, и на день рождения получите, - чуть улыбаюсь и выскальзываю из его объятий.

– На день рождения? – приподнимает бровь. Усмехается. Кладет руки на ремень. – Ну, смотри, сама пообещала.

Что-то мне не нравится эта его усмешка.

Взгляд Влада устремляется мне на грудь, потом идет вниз на ноги. Он зажмуривается и громко выдыхает.

В комнате ощущается такое напряжение, что, когда раздается телефонный звонок, я даже подпрыгиваю от неожиданности.

Влад берет телефон, смотрит на экран.

– Иди к себе, - кидает мне. Я стою. Не потому что не хочу уходить, а потому что в ступоре до сих пор. И тогда Влад рявкает уже громче: - Саша, иди в комнату! А то… а то я за себя не ручаюсь. Быстро!

И вот тут я как ужаленная в попу его взглядом подрываюсь и бегу наверх по лестнице. Забегаю в комнату и сразу же закрываю дверь на замок. И кресло! Кресло толкаю к двери.

Уф.

23. Огонек

Ух, какой страшный! Что-то я опять его бояться начинаю. А что если он не сможет остановиться? Как он там сказал? «Я за себя не ручаюсь»?

Все же не лучшая идея – переехать жить к нему. Он ведь не скрывает своих намерений на мой счет. А я? Что чувствую я?

Пальцами провожу по губам.

Страшно признаться самой себе, но мне нравятся его прикосновения. И шепот его нравится. Он словно обволакивает меня. И от этого еще страшнее! Я сама могу перестать ручаться за себя. И что тогда?

Ой, мамочки. Почему так все непонятно-то?

Нет. Срочно съезжать. Так ему утром и скажу. А после универа сразу же агенту позвоню знакомому, который уже помог с этой квартирой. У него всегда варианты есть.

Ночью я сплю плохо. Вроде, засыпаю, но потом просыпаюсь и прислушиваюсь. Но все тихо.

Никто меня не беспокоит. Я, наверное, все же зря так плохо о людях думаю.

А вот в чем ехать в универ? У меня только халат из моих вещей и майка Влада. Караул!

Сижу на кровати, боясь выйти из комнаты, и размышляю. Набираю Лидии Васильевне, но она не отвечает. Странно.

И тут на телефон приходит сообщение.

«Саша, за дверью пакет с вещами и деньги. Только не вскипай сразу. Деньги на такси. Тебе же на лекции надо? Я на работе. Увидимся вечером, да? У меня для тебя сюрприз. Я занят. Сама мне не звони. Влад».