— О, привет, давно не виделись, — я пожал руку Анатолию Дроздову, сыну моего учителя фехтования. — Что ты делаешь так далеко от училища?

— Тебя жду, — признался молодой офицер. — В общем, тут такое дело. Мне птичка по секрету начирикала, что тебе предложили обучение в спец группе.

— Какая интересная птичка, — протянул я и нахмурился. — И кто это?

— Да не напрягайся, это не из твоего ближнего окружения, — махнул рукой Дроздов. — Меня назначили командиром отряда курсантов, которых через три месяца отправляют на практику на четвёртый уровень изнанки. С вашего курса также едет два человека. Мне, как ответственному передали ваши имена. Это обычная практика.

— Ну, это разумно. Тебя заставляют кроме своих курсантов ещё и нас опекать? Сочувствую.

— Я бы не сказал, что меня заставляют, скажем так, мне самому интересно, что же из этого получится. — Дроздов задумался. — Меня впервые отправляют. — Обычно это был Сусликов. Но Гена встал на дыбы. Мол, хватит, пора бы и честь знать и молодых обкатывать. А он уже не юноша, и недавно женился. Так что на этот раз без него. Вот меня и назначили. Только, девушек в этом году тоже впервые отправляют. В моей группе их будет две, в том числе Маша.

— Вот как. Ну, это кто-то явно подтасовал жеребьёвку. Чтобы уже я или она не взбрыкнули. Мы тоже, как и Сусликов, совсем недавно поженились и ещё пока не надоели друг другу до икоты. — Философски отметил я.

— Да это понятно, — Дроздов вздохнул. — Собственно, это та информация, о которой вы бы и без меня скоро узнали. Я вот зачем тебя ждал… — Он замялся, а потом быстро продолжил. — Я знаю, что с тобой не только отец, но и полковник Пумов занимается. Вот и пришёл напроситься на ваши тренировки. Всё-таки ответственность нешуточная предстоит, и надо подтянуть боёвку.

— Да без проблем. Я не против. Тебе не меня надо было прежде всего спрашивать, а отца и Пумова.

— Я спросил. Отец не против, а вот Пумов не берёт учеников. Он с курсантами-то редко занимается. — Дроздов улыбнулся. — Но он сквозь зубы сказал, что, если ты не против, то он меня потерпит. — Будет на ком экспериментальные связки опробывать.

— Ясно, он тебя берёт в качестве мальчика для битья. — Я усмехнулся. — С другой стороны, а чего ты ждал-то? Дикие коты в большинстве своём жуткие индивидуалисты. Они друг друга не переваривают, не то что посторонних. Особенно тех, кто пытается на их территорию пробраться.

— Это точно, — Толя покачал головой. — Я был в Петербурге и видел твою картину. Она… — Он щёлкнул пальцами. — У меня слов нет, чтобы её как-то охарактеризовать. Я словно со своим тотемом пообщаться сумел.

— Знаешь, не исключено. — Я задумался. — Вот только у меня к тебе большая просьба, не упоминай при мне об этой картине. Чем больше мне о ней говорят, тем больше я её ненавижу. Слишком тяжело она мне досталась.

— Странная реакция, — Дроздов хмыкнул. — Обычно художники любят поговорить о своём творчестве. Картины — это же их детище.

— Угу, вот конкретно это детище было рождено в муках. И это не то, о чём я хочу вспоминать. — Мы замолчали. Когда молчание стало уже неприличным, я его нарушил. — Ты сегодня вечером придёшь на тренировку?

— Да, времени до отъезда не слишком много осталось, так что нельзя терять ни минуты. — Пафосно ответил Дроздов.

— Ну, тогда, до вечера. В зале твоего отца увидимся, — и я ещё раз пожал твердую сильную руку молодого офицера и пошёл уже домой.

Но спокойно отдохнуть перед вечерней тренировкой мне снова не удалось, потому что уже возле забора меня встретил Сусликов.

— Только не говори, что не просто шёл мимо, а ждал меня таким неоригинальным образом. — Я даже глаза закатил, когда он оторвался от дерева, растущего напротив моего дома и двинулся в мою сторону.

— Зачем мне говорить, что я просто шёл мимо и так устал, что решил отдохнуть напротив твоего дома? — Сусликов искренне удивился. — Если я как раз целенаправленно ждал тебя.

— Зато искренне, — я подошёл ближе. — Зайдёшь? — кивнул на дом.

— Нет, некогда. Скоро вечернее построение и раздача пряников. Я и так, можно сказать сбежал. — Сусликов задумался. — Вообще, как с тобой связался, стал замечать за собой некую склонность к авантюрам.

— А-а-а, — протянул я. — Значит, раньше у тебя склонности к авантюрам не было. Ну-ну.

— Раньше я действовал импульсивно, но не выходя за рамки, — ответил Сусликов. — Почти не выходя. Бывали, конечно, перегибы. Но, у кого из нас их не было.

— Действительно.

— Я хочу извиниться за то, что не предупредил тебя о своих решениях и слишком по-свински себя повёл, воспользовавшись твоим гостеприимством. Я должен был поставить тебя в известность о своих планах, как минимум. — Серьёзно сказал Сусликов.