– Да, кстати, Тайфун, – мужчина перевел взгляд на Гонсалеса, стоящего рядом, – Что с Генри.

– Жизнь за жизнь, – усмехнулся он. И небрежность, с которой были брошены эти слова, так и будила желание вцепиться в его лицо, царапая, пиная, причиняя боль. Хоть мы с Генри уже не были близки долгое время, но этот человек много раз вытаскивал меня из разных передряг. И его смерть забрала что-то с собой. Но вопреки желаниям, я просто стояла, глупо моргая и думая, что однажды мои ладони сомкнутся на его горле. Я хотела, чтобы он мучился от боли, когда будет умирать.

– Справедливо, – ответил отец, разрезав лицо едкой усмешкой. И в этот момент я была близка к нескольким убийствам. Там, в клубе, они сами напросились. Парень первым посмел раскрыть рот в мою сторону, это его язык выпустил в воздух слова «семейная шлюха», а я не прощала таких выражений в свой адрес. И если мне хватило просто послать его на три буквы, то это не значило, что кого-то удовлетворило, учитывая и другие словечки.

Какой мир можно построить на том, что слова главы равнялись нолю? Гонсалес хотел призрачного мира, а получил идиотов, для которых его слова ничего не значили. Так что в какой-то степени я понимала, почему произошло то, что произошло. За слова нужно отвечать, а уроки усваивать. Видимо, по мнению отца, нам тоже было чему поучиться у полицейского.

– Жду завтра в девять, – перевел тему отец, затем взглянул на меня. – Надеюсь на твое благоразумие, – как мило. Нотации перед ночевкой у лучшего друга. Обещаю не беременеть и не спать с кем попало, ну и не убить никого в процессе. Но на всякий случай скрестила пальцы.

Мужчина развернулся, направившись к выходу, и ни разу не оглянулся в мою сторону. Наверное, сейчас в крепкой хватке незнакомого мужчины стояла не Луиза двадцати двух лет, а маленькая девочка, так сильно ждущая отца с «работы». И только с возрастом она узнала, что «работа» – незаконные сделки, махинации на бирже, допросы, встречи, «случайные» поджоги и еще множество грехов, которые я тщательно оберегала.

– Едем, – бросил Тайфун, пойдя вслед за отцом. Хорхе убрал пистолет от моей головы, схватил за локоть с такой силой, что кожа побледнела, а по руке пронесся ток боли.

– Не обязательно так держать, видел мои туфли? Если не всажу шпильку тебе в глаз, то не убегу. – фыркнула я, выдергивая руку.

– Прости, красотка, жизнь научила не верить женщинам, – и если бы ситуация была другой, то я бы даже подумала, что он пытался быть дружелюбным. Но в нашем мире не существовало дружелюбия.

– Отпусти, – также коротко обронил Гонсалес, обгоняя нас и скрылась в машине.

– А вот его жизнь ничему не учит, да? – усмехнулась я, быстрым шагом пересекая площадку, по которой звонко отстукивали шпильки. Наверное, пар десять глаз наблюдали за тем, как я приближалась к машине. Неужели они так сильно боялись женщину? Убежать я бы не смогла при любом раскладе, убить Тайфуна или кого-то из семьи тоже. Так почему они смотрели так пристально? Я, конечно, неотразима, но не настолько, чтобы ломать глаза об меня. Впрочем, не мои проблемы. Моей проблемой было остаться в живых.

– Вот скажи, правда, замаливал грехи в церквушке? – спросила я, садясь рядом с Тайфуном. Все внутри переворачивалось от отвращения к этому человеку. Я знала, что в нашей реальности смерть – дело частое, но разве понимание имеет значение, когда задет близкий человек?

– Это не твое дело, птичка.

– Не мое, – согласилась, задавливая желание скормить ему его же галстук. – Не знаю, какие у вас договоренности с отцом, но вот как мне это видится: Гонсалес-старший куда-то исчезает, появляется младший, буквально из ниоткуда, и вот удивление, он детектив, случайно оказавшийся в одно время в одном месте с дочерью другого клана. При этом детектив пытается влезть в дела другой семьи, заключить мирный договор. Не странно?

– Сегодня мне удалось тебя удивить? – внезапно спросил мужчина, доставая сигарету. Я отвела взгляд, потому что ответ был положительный. – Не отвечай, знаю, что удалось. Так вот завтра ты удивишься не менее сильно, – он мельком глянул в мою сторону с видом, будто я несмышленый ребенок, которому нужно все объяснять, а мне хотелось лишь стереть эту усмешку.

Я отвернулась к окну, надеясь, что больше не пересекусь с ним где-то и думая, что пора бы обзавестись планами на ближайшее будущее. И чтобы эти планы включали в себя не переезд в квартиру на другом конце города, а возвращение в Канаду.

Всю оставшуюся поездку мы провели в полной тишине. Хорхе изредка глядел назад, пересекаясь со мной взглядом в зеркале. Тайфун печатал что-то в телефоне. А я снова просто смотрела в окно. Телефон остался в сумке, которая все еще лежала на заднем сидении в машине Генри. Задница… полная задница… у него осталась жена. Что я должна сказать сказать ей? Отец ведь вряд ли возьмет на себя эту ответственность, учитывая, что женился Генри только из-за того, что однажды нас застукали в машине в весьма интимной обстановке.