Шрифт:
Затем Мэри стала рассказывать о том, как к ней на помощь прибыл я и как с помощью королевы Клавдии ей удалось обвенчаться втихомолку с Брендоном, а потом сбежать из Франции.
— Господи Боже! — загремел Генрих. — Да будь у меня ещё одна такая сестра, я повесился бы, клянусь всеми святыми! Обвенчалась с Брендоном? Дура, идиотка! Что это значит? Обвенчалась с Брендоном! Ты сведёшь меня с ума! Достаточно, чтобы в Англии завелась ещё одна такая женщина, как ты, и всё это проклятое королевство полетит ко всем чертям! Обвенчалась с Брендоном без моего согласия!
— Нет, нет, дорогой братец, — мягко ответила Мэри, любовно прижимаясь к грузной фигуре короля. — Неужели ты думаешь, что я способна на нечто подобное? Но ты, должно быть, забыл, что четыре месяца назад дал мне своё согласие на это! Ты сам знаешь, что без этого я никогда не решилась бы на такой отчаянный шаг!
— Ещё бы! Не решилась бы! Да ты, кажется, всё сделаешь, что только захочешь! Ад и дьяволы!
— Ну, милый братец, в таком случае я призываю милорда Уолси в свидетели того, что вот в этой самой комнате, почти на этом же самом месте, ты обещал мне, что после смерти Людовика я буду вправе выйти замуж по собственному выбору. Основываясь на этом, я вошла с Брендоном в маленькую часовню, распустила волосы, нас обвенчали, и теперь никакая сила на земле не может разлучить нас!
Генрих с изумлением посмотрел на сестру и затем разразился громким хохотом.
— Так ты венчалась с Брендоном, распустив волосы? — воскликнул он, давясь от хохота и хватаясь за бока. — Ну, матушка, тебе, видно, и вправду сам чёрт не брат! Бедный Людовик! Вот это я называю славной шуткой! Значит, ты жарила его на медленном огне? Ручаюсь, что он с удовольствием умер! Наверное, ты порядком отравила ему остаток дней?
— Ну, — пожимая плечами, отозвалась Мэри, — ведь он хотел во что бы то ни стало заполучить меня!
— Бедный Брендон! Каково-то придётся теперь ему! Ей-богу, мне его даже жалко!
— О, это — совсем другое дело, — ответила Мэри, вся просветлев при имени Брендона.
Между тем Генрих обратился к Уолси:
— Слышали вы что-нибудь подобное, милорд? Что же теперь делать?
Уолси сказал в ответ несколько смягчающих слов, и они подействовали на короля, как масло на волны, так что Мэри в душе пожалела, что некогда назвала его «проклятой собакой».
Помолчав немного, Генрих спросил:
— Где Брендон? В сущности, он отличный компаньон, и раз мы тут уже ничего не можем изменить, значит, надо примириться. Брендон найдёт в тебе своё наказание и без нас! Скажи ему, чтобы он явился ко мне, — наверное, ты припрятала его где-нибудь! А там мы посмотрим, что можно будет для него сделать!
— Что ты хочешь сделать для него, братец? — поспешно спросила Мэри, торопясь использовать милостивое расположение духа короля.
— Об этом уж, пожалуйста, не беспокойся! — сурово ответил Генрих, но Мэри стала ластиться к нему, и он продолжал: — Ну, чего ты хочешь? Говори! Лучше уж я заранее откажусь от сопротивления тебе, потому что ты всё равно добьёшься того, чего захочешь! Ну, так говори!
— Не мог ли бы ты сделать его герцогом Саффолкским?
— А! Ну что же, я думаю, что мог бы. Что вы скажете на это, милорд Уолси?
Канцлер заявил, что считает это пожалование Брендона самым лучшим и подходящим.
— Ну, так пусть так и будет! — решил Генрих и обратился к сестре: — Но теперь я иду на охоту и не желаю слышать больше ни слова от тебя, иначе ты своими льстивыми улыбочками оттягаешь у меня в пользу Брендона добрую половину моего королевства! — Он повернулся, собираясь уйти из комнаты, но на пороге остановился и спросил: — Мэри, не мог ли бы твой муж быть здесь к будущему воскресенью? Я устраиваю турнир, и Брендон мне очень нужен!
Вскоре Брендон получил титул герцога Саффолкского, однако герцогские поместья король удержал для самого себя.
Тем не менее Брендон искренне считал себя богатейшим и счастливейшим человеком на свете. Да и наверное он был одним из самых счастливых. Такая жена, как Мэри, очень опасна, если только не находится в полном подчинении. Но Мэри руками и ногами запуталась в шёлковых петлях собственной сети и могла теперь расточать любимому все свои богатые дары любви и блаженства.
С этого момента прекрасная, чарующая, своенравная Мэри исчезает со страниц истории — вернейшее доказательство того, что она воздвигает незыблемый трон в сердце Чарльза Брендона, герцога Саффолкского!
Эмма Орци, баронесса
СПУТАННЫЙ МОТОК
I
По свидетельству современных английских хроникёров, истмольсейская ярмарка была самым счастливым, самым весёлым временем, какое только могли запомнить старожилы в долине реки Темзы. Это было в октябре 1553 года, и верноподданные британцы радовались, что королева Мария, любимая дочь короля Генриха VIII [26] , короновалась наконец в Вестминстерском аббатстве, несмотря на интриге герцога Нортуберлендского и других изменников, в своё время понёсших заслуженное наказание от Бога и законной английской королевы.
26
Мария Тюдор (1515—1558), дочь короля Генриха VIII (1509—1547) от его брака с Екатериной Арагонской, была воспитана в католичестве и при борьбе религиозных партий в Англии, естественно, опиралась на католическую партию Протестанты видели в ней врага и потому, воспользовавшись падением ее матери, Екатерины Арагонской, добились того, чтобы Мария была объявлена незаконной. Всё время господства Анны Болейн, второй супруги короля Генриха VIII, Мария провела в изгнании и только после казни Анны (в 1536 г.) и женитьбы Генриха VIII на Иоанне Сеймур была восстановлена в правах Впоследствии она была объявлена наследницей своего побочного брата Эдуарда (от Иоанны Сеймур) и после его смерти вступила на английский престол По ее вступлении на трон к ней обратились взоры всех католиков, как к защитнице «истинной» веры, и всех холостых монархов и принцев Европы, как к завидной и желанной невесте.