— Исполни мою просьбу, Цетрик; поезжай в Могач и постарайся разыскать тело короля.

Цетрик знал, что король утонул — это случилось на его глазах, — но не посмел ослушаться королеву.

На другой же день он покинул Прессбург; один доехал до Рааба, а оттуда его сопровождал капитан Сарфи с десятью гусарами.

Когда они добрались до поля битвы, Цетрик указал им место, где погиб король.

На берегу Дуная лежало много трупов лошадей и солдат. Во время своих усердных поисков они увидели среди сломанного оружия и непогребённых тел свежую могилу. Цетрик стал разрывать её и узнал хорошо сохранившееся тело короля. Они положили труп Людовика в привезённый с собой гроб и отвезли его в стольный Белград, где он был похоронен в усыпальнице венгерских королей.

Между тем Заполия прислал к королеве своего уполномоченного с предложением как можно скорее собрать сейм и передал письмо, в котором просил у Марии её руки.

— Сейм назначен на двадцать пятое ноября, — ответила королева, а письмо Заполии оставила без ответа.

Посланный вернулся к Заполии и доложил ему, что Мария хочет, чтобы королём был избран её брат.

Заполия решил действовать быстро и энергично. Прежде всего он собрал своих приверженцев в Токае, и ему удалось привлечь на свою сторону Петра Перена, обещав тому назначить его воеводой Трансильвании.

Его партия ежедневно увеличивалась. Вербочи, который должен был сделаться канцлером, разъезжал из одного округа в другой, произносил зажигательные речи и советовал не доверять иностранцам. Уверившись в успехе, Заполия пятого ноября созвал сейм в стольном Белграде.

Королева тщетно взывала к дворянству, чтобы оно подождало законного сейма, большая его часть устремилась в стольный Белград.

Девятого ноября Людовик II был похоронен, а на другой день Заполия избран королём и коронован епископом Нейтры.

Эрцгерцог Фердинанд только что вернулся из похода в Италию и был избран богемцами королём. Когда Заполия занял Коморн, королева созвала сейм на шестнадцатое декабря в Прессбурге.

Эрцгерцог обнародовал манифест, в котором обещал сохранить свободу Венгрии. Многие магнаты открыто перешли на его сторону, и в Прессбурге собралось много дворян.

Накануне сейма к Марии вошёл Цетрик и доложил о приходе таинственного посетителя, который согласен открыться только королеве.

— Пусть войдёт, — сказала Мария, — только будь поблизости.

Несколько минут спустя в комнату вошёл Заполия и тотчас опустился на одно колено.

— Что тебе надо здесь, Заполия? — побледнев, спросила королева.

— Тебя, Мария; я прошу твоей руки.

Королева сделала отрицательное движение.

— Ты меня не любишь... — начал Заполия.

— Я ненавижу тебя, — с жаром воскликнула Мария.

— Я не прошу твоей любви, — ответил Заполия, подымаясь, — я теперь — законный король Венгрии и прошу тебя разделить со мной престол.

— Я никогда не соглашусь быть женой человека, предавшего моего мужа, — воскликнула Мария.

Заполия с грустью посмотрел на неё, затем схватил её руку и, крепко сжав, воскликнул:

— Прощай!

— Прощай.

На следующий день дворянство собралось в королевском замке. Мария открыла сейм и обвинила Заполию в измене и предательстве, а дворян — в бездействии.

— Предлагаю вам по вашей совести и разуму избрать нового короля, — закончила она. — Собери голоса, палатин!

Глубокая тишина царила в зале, пока собирали голоса.

— Кто избран? — спросила королева.

— Единогласно: эрцгерцог Фердинанд Австрийский, — ответил Баторий.

Мария управляла некоторое время вместо своего брата, а затем удалилась в Линц.

Для этой выдающейся женщины Эразм Роттердамский, имевший в то время большое влияние на Европу, написал свою книгу «О вдове».

Деятельная натура королевы искала теперь удовлетворения в науках, и она неутомимо пополняла свои знания. Она жила очень уединённо, но её дом был открыт для каждого; все выдающиеся люди того времени считали своим долгом посетить её.

У неё была небольшая, но прекрасно подобранная библиотека и собрание лучших картин.

Эрзабет сделалась женой Цетрика. Они, а также Иола со своим мужем не покидали королевы.

Мария вела переписку с множеством выдающихся людей своего времени и ежедневно получала массу писем со всех концов Европы; одни из них изобличали деловой почерк чиновника, другие были написаны мелкими буквами учёного, третьи — неумелой рукой военного.

Эта деятельность возвратила характеру Марии полное спокойствие, и она не выказывала ни малейшего желания изменить свою жизнь; на все просьбы братьев принять участие в управлении Венгрией она отвечала отказом.