Кабинет был не то в пыли, не то в дыму. Пол устилали подпаленные книги и бумаг. Колбочки и разноцветные камешки, лежавшие на столе и полках, мерцали, словно звёзды рухнувшего на землю неба. Массивный рабочий стол Кренеуса, расколотый надвое, лежал в углу. Посреди комнаты стояло три чёрных силуэта, а между ними парил голубоватый кристалл, размером с яблоко. Он испускал холодный, режущий глаза, свет и лёгкие вспышки молний.

Маги уже не были просто магами. Они слились с первозданной силой, превратились в проводников – чёрную субстанцию, черпающую из внепространства поток энергии. Их силуэты колебались, словно были сотканы из тьмы. Маги будто боролись за кристалл, наполняя его собственными силами и стараясь выдавить противника.

Кальвин лежал на полу и наблюдал за битвой. Это было совсем не похоже на то происшествие на базаре из его детства. Сейчас маги хотели друг друга уничтожить. И Кальвин едва ли не впервые понял, что в погоне за приключениями, он зашел слишком далеко.

11

Пока шла битва, время, как единица измерения реальности, не существовала. Кальвин чувствовал нутром застывший мир за пределами этой комнаты. Словно, на одно мгновение, он тоже стал проводником магии. Он ощущал её мягкие прикосновения, словно шелковая ткань струилась по коже. Словно он, нагой, парил в воздухе, а шёлк обволакивал его с ног до головы. Когда Кальвин спросил, почему он это чувствует, магия незамедлительно ответила – чары договора.

Внезапно, мягкая ткань магической силы ощетинилась грубой шерстяной выделкой. Мерцающий кристалл вобрал в себя весь свет, погрузив комнату в темноту, а затем резко озарил её голубоватым свечением. Кальвин едва успел отвернуться от обжигающих лучей.

Когда комната погрузился в привычный полумрак, Кальвин поднялся на ноги. Посередине комнаты на коленях стоял Кренеус. У входа лежали два тела, казалось, бездыханных. Парень боялся на них даже смотреть; подошёл ближе к магу и… не узнал его. Казалось, Кренеус постарел на несколько лет: кожа покрылась тонкой серой плёнкой морщин, а ухоженные волосы растрепались и свисали грязными паклями. Из носа текла тонкая струйка крови, капая на порванный фрак.

Маг смотрел на свои трясущиеся руки и, казалось, не мог унять дрожь.

– - Мэтр Кренеус? – неуверенно произнёс Кальвин, будто всё ещё не верил, что перед ним знакомый ему человек.

Чародей поднял бесцветные, словно выгоревшие глаза, и долго, не мигая, посмотрел на парня.

– - Посмотри… их, - сухим голосом попросил Кренеус.

Кальвин бросил взгляд на распластанные тела магов. Если они и не были мертвы, то, по крайней мере, были совсем близки к тому, чтобы отойти в мир иной. На белых рубашках под чёрными фраками медленно расползались багровые пятна. Но больше всего Кальвина пугала тёмная окантовка вокруг глаз магов. Парень нехотя подошёл ближе и резко отпрянул, отводя взгляд вниз.

Глаза поверженных магов были выжжены.

– - Они мертвы? – спросил Кренеус, сжав кулаки.

– - Думаю, да, - не поднимая взгляда, ответил Кальвин.

– - Позови Ранфа.

Кальвин мысленно поблагодарил Кренеуса, что освободил его от необходимости находиться в кабинете. Парень, стараясь не смотреть на трупы, подошёл к двери.

– - Кальвин… - окликнул его маг.

– - Да?

– - Это я должен благодарить тебя за помощь. Я обязательно исполню свою часть сделки.

Кальвин ничего не ответил на слова мага. Единственное его желание сейчас – быть как можно дальше от этого кабинета и этого дома.

Парень нашёл дворецкого внизу, успокаивающего толпу галдящих магов. Они требовали объяснений от Кренеуса. Растолкав орущих творцов заклинаний, Кальвин передал весточку от хозяина дома. Ранф попросил магов сохранять спокойствие и наполнить себе бокалы в баре.

Сил оставаться в этом доме у Кальвина не было. Воспоминания гнали его как можно дальше от жилища Кренеуса. Парень ускользнул от внимания магов и прошёл по коридору к подсобным помещениям. Там он переоделся в родную одежду и вышел через боковую дверь.

Пыльная буря на улице затихала. Пустые улицы города занесло неглубоким слоем песка.

Кальвин накинул капюшон, замотал шарфом лицо по глаза и направился по ветру в сторону своего родного дома.

12

В тот день Кальвину доставили сразу два письма.

Сперва ранним утром в дверь его комнаты постучал усталого вида сандвакиец с неухоженной бородой. На нём была походная одежда пустоземца – бедуина, живущего вблизи развалин Мар-Цехсаванны. Он передал Кальвину клочок бумаги, на проверку оказавшийся куском карты. На обратной стороне знакомым, убористым почерком было написано:

«Милый сын!

Мы возвращаемся через пару дней.

Не терпится тебя увидеть.

У нас много интересных новостей для тебя!».

Кальвин улыбался, перечитывая короткое сообщение от матери.

Весь его день был освещён этими четырьмя строчками. Весь день Кальвин не вспоминал о маге и случившемся.

Парень, насвистывая какую-то незамысловатую мелодию, направился в лавку Шахрука. По дороге купил солнечные апельсинчики у знакомого торговца фруктами. Улыбаясь, встретил нудящего хозяина магазина, который снова исковеркал его имя и снова отказался от его фруктов, посетовав, что они не ровня апельсинам его родни. Пританцовывая, перебирал книги в библиотеке.