— Только в детективах, — улыбнулся в ответ Томми. Улыбка вышла какая-то виноватая. — Понимаете, нужно же как-то объяснить случившееся. А кто приходил за чемоданом в посольство? Я имею в виду — за другим чемоданом?

— Предполагалось, что это один из слуг Уэстерхэма. Совершенно обычный неприметный мужчина, как я полагаю. Во всяком случае, мой слуга не заметил ничего особенного.

— А как по-вашему, его открывали?

— Не могу вам сказать. Думаю, нет. Но, может, лучше вам поговорить со слугой? Он рассказал бы об этом больше, чем я.

— Думаю, это будет лучше всего, мистер Уилмот. Посол набросал на своей визитной карточке несколько слов и протянул ее Томми.

— Я полагаю, вы предпочтете зайти в посольство и провести… э, допрос там? В противном случае я пришлю слугу — его, кстати сказать, зовут Ричарде к вам.

— Благодарю вас, мистер Уилмот. Я действительно предпочту заглянуть в посольство.

Взглянув на часы, мистер Уилмот поднялся.

— Боже мой, я опаздываю на встречу. Что ж, мистер Блант, всего вам доброго. Очень на вас надеюсь.

И он поспешно вышел. Томми посмотрел на Таппенс, которая в продолжение всей беседы скромно черкала что-то в своем блокноте, изображая незаменимую мисс Робинсон.

— Ну что, старушка? Ты видишь здесь, как выразился наш уважаемый клиент, какой-нибудь смысл или умысел?

— Ни малейшего, — жизнерадостно отозвалась Таппенс.

— Что ж, для начала неплохо. Это говорит нам о том, что проблема куда серьезней, чем кажется.

— Ты так думаешь?

— Это общепринятая формулировка. Помнишь Шерлока Холмса и глубину, на которую масло погрузилось в Т петрушку — то есть наоборот, конечно? Меня уже снедает желание разобраться в этом деле. Надеюсь, на днях Ватсон соблаговолит эксгумировать решение из своего блокнота. И я умру счастливым. Ладно. Давай-ка займемся делом.

— Именно, — отозвалась Таппенс. — А то ты начинаешь смахивать на посла не слишком расторопный, но кра-а-айне обстоятельный.

— Она разбирается в мужчинах, — продекламировал Томми. — Или надо говорить: он разбирается? Такая путаница, когда ты становишься детективом-мужчиной, Таппенс.

— Милый-милый-милый мой!

— Надо действовать, Таппенс, и поменьше повторяться.

— Классика не может наскучить, — отпарировала она.

— Скушай еще оладью, — ласково посоветовал Томми.

— В одиннадцать утра? Благодарю покорно. Какое глупое, однако, дело. Ботинки… Почему ботинки?

— А почему бы, в конце концов, и нет?

— Нет, это никуда не годится. Ботинки! Таппенс тряхнула головой.

— Кому нужна чужая обувь? Безумие какое-то.

— Может, они схватили не тот чемодан, — заметил Томми.

— Возможно, но если они охотились за документами, взяли бы скорее дипломат. Считается, что послы вообще возят с собой только бумаги.

— Ботинки означают следы, — задумчиво сказал Томми. — Как думаешь, может, они хотели оставить где-то отпечатки его ботинок?

Таппенс забыла про свою роль.

— Да нет, не может быть. Чушь какая-то. Кажется, нам придется смириться с мыслью, что ботинки тут вообще ни при чем.

— Ладно, — вздохнул Томми, — для начала поговорим с другом Ричардсом. Может, он сумеет пролить свет на эту тайну.

По предъявлении посольской карточки Томми был пропущен в здание посольства, где пред ним незамедлительно предстал бледный молодой человек с почтительными манерами, тихим голосом и совершенной готовностью отвечать на любые вопросы.

— Я Ричарде, сэр, слуга мистера Уилмота. Как я понимаю, вы хотели со мной поговорить?

— Да, Ричарде. Мистер Уилмот посетил меня нынче утром и предложил мне увидеться с вами и задать пару вопросов. Это по поводу чемодана.

— Да, сэр, мне показалось, мистер Уилмот сильно обеспокоен этим происшествием, хоть я и не совсем понимаю почему. Материального ущерба мы не понесли, а кроме того, из слов человека, приходившего за чемоданом, я со всей определенностью понял, что его владелец — сенатор Уэстерхэм, но, конечно, я могу ошибаться.

— И что это был за человек?

— Средних лет, седой, благовоспитанный. Весьма, я бы сказал, респектабельный. Я принял его за слугу сенатора, Он принес чемодан мистера Уилмота и забрал свой.

— А чемодан открывали?

— Который из них, сэр?

— Я имел в виду тот, что вы принесли с корабля. Но не отказался бы услышать и о другом — чемодане мистера Уилмота. Так что у нас с последним?

— Я бы сказал, что его не открывали, сэр. Все было в точности, как я уложил на корабле. Могу предположить, сэр, что этот джентльмен — кем бы он ни был — просто открыл его, обнаружил ошибку и тут же закрыл снова.

— И ничего не пропало? Совсем ничего?

— Не думаю, сэр. Можно даже сказать, я уверен в этом.