Когда тишина воцаряется между нами, мой взгляд падает на мои накрашенные красным, обломанные и цепляющиеся за поручни ногти, затем на исцарапанные и негнущиеся колени и на слегка изорванное и испачканное платье. Но если бы не он, все могло оказаться куда хуже.

Когда я поднимаю глаза на мужчину, его взгляд по-прежнему прикован к моему.

Я еще миг жду его ответа, но он не заговаривает.

Поэтому, крепко держась за перила, я осторожно поднимаюсь по остальным ступеням, стараясь сохранить баланс в ослабшем состоянии, пока не добираюсь до верха. Дверь закрыта, и когда я открываю ее, я еще раз оборачиваюсь назад.

– До свидания, миссис Лавендер.

Шок, должно быть, отражается на моем лице, поскольку он посылает мне маленькую ухмылку, прежде чем я выхожу за дверь.

Я выхожу в переулок, и внезапно меня накрывает волна облегчения.

Если бы кто-нибудь, включая моего мужа, увидел меня покидающей секс-клуб, это появилось бы во всех газетах и новостях.

Его бы это не впечатлило.

Только представь, сколько будет шумихи, если бы это попало в руки папарацци.

У нас идеальный образ для таблоидной прессы, и я могла разрушить его одним махом.

ГЛАВА 4

ОРИАНА

Касаюсь рукой волос и машинально начинаю крутить их, когда встаю на идеально подстриженный зеленый газон и смотрю на наш большой красивый дом. Он находится на изолированной, закрытой территории, поэтому общественности было не пробраться. Вот что значит иметь деньги, и у моего мужа, Кайлера, их много. Я облизываю губы и обдумываю, что ему сказать. Как я скажу мужу о ситуации, в которой оказалась, или даже начну объяснять произошедшее, когда сама не особо много знаю?

Я вроде как оказалась в числе счастливчиков.

Но я по-прежнему находилась в шоке, и навеки останусь благодарна тому мужчине, что владеет клубом.

Дверь открывается, и появляется мой муж, одетый в обычную футболку с невероятно дорогим логотипом на ней и в пару дизайнерских джинсов. Эта одежда наверняка стоит дороже чертовой малолитражки. Уму непостижимо.

Я задаюсь вопросом, когда между нами все изменилось.

Как между нами все изменилось.

Почему между нами все изменилось.

Кайлер улыбается мне, и мое сердце не замирает, как должно. Вместо этого оно наполняется ужасом. Ужасом от того, что я знаю, что должна подойти к этой двери, держа дорогую пару обуви, которую мне подарил другой мужчина, и рассказать о произошедшем.

Сказать ему?

Он узнает так или иначе.

Может, и нет.

Мне больше нравится второй исход.

Сделав глубокий вдох, я двигаю босыми ногами по траве, пока не достигаю идеально выложенного входа в парадную. Кайлер держит дверь открытой, все еще улыбаясь мне.

Эта улыбка заставляла меня бросаться перед ним на колени, обожествляя мужчину передо мной.

Я любила его всем естеством.

Я вышла замуж юной, когда мы были школьными возлюбленными.

Он был моим… всем.

Мы с Кайлером думали, что проведем вместе вечность. Но я не представляла, что мы отдалимся друг от друга и станем двумя незнакомцами под одной крышей. Но каким-то образом это то, в кого мы превратились. Люди меняются, это жизненный факт, но по какой-то причине я думала, что такого с нами никогда не произойдет.

Кайлер оглядывает меня с головы до пят.

– Хорошо, что ты дома. Я ухожу.
– Он наклоняется и целует меня в щеку, затем смотрит на туфли в моей руке и платье.
– Новое платье? Мне нравится, - говорит он, прежде чем выходит из дома, не спросив: «почему ты так поздно?» или «где ты была всю ночь?». Не последовало даже «как прошла ночь с девочками?»

Когда начала возрастать его слава, я слышала много «не ставь меня в неловкое положение», а затем это переросло в «тебе лучше остаться дома».

И я оставалась.

Я часто оставалась дома.

Слишком часто.

Настолько, что потеряла себя в наших отношениях и стала тем, что было необходимо ему.

Мне нужно перестать так думать.

В этом нет ничего здорового, я знаю это, но по какой-то неведомой причине я не уходила.

Как я могу бросить того, кому отдала десять лет своей жизни?

Скоро мне пойдет четвертый десяток, и мои потребности и желания уже не те, что были раньше.

Чего я вообще хочу? Ответ на этот вопрос для меня остается загадкой.