Шрифт:
Мы завалились на заднее сиденье. Я захлопнул дверь, и мы приникли, вслушиваясь в вой ветра снаружи. Но слышали только тяжелое дыхание друг друга.
Минут пять мы просто дышали, даже не пошевелились ни разу. Во рту пересохло и я стащил перчаткой немного подтаявшего снега с пальто Мисы и бросил на язык. Потом приподнялся, выглядывая через лобовое стекло. Нет, вроде тихо.
— Что будем делать? — зашептала она.
— Который час?
— Пять утра… — взглянула на телефон.
— Будем ждать рассвета. Утром они сдадутся и уедут. Я хорошо их порезал, многие истекают кровью. Да и при дневном свете они не рискнут за нами охотиться.
— Икари, ты сам весь в крови… Даже лицо!
— Я в норме, небольшой порез, да и все. Это их кровь, не переживай.
— Но как ты вернешься домой? У тебя же полиция на пороге!
Вот черт, а я и забыл совсем. И правда, как же…
— Отвлеку их как-нибудь. За это сейчас нет нужды переживать, главное — ночь пережить.
— Хай, — кивнула она и ткнулась носом мне в грудь.
Минут через пятнадцать мы услышали крики. Однако на нашем переулке так никто и не появился, даже мимо не прошел.
Через полчаса мы начали замерзать. Стучали зубами и мелко дрожали, как два вибратора. Пришлось прижаться друг к другу поплотнее, согреваясь лишь теплом наших тел.
Снег все падал и падал, занося все следы, залепляя машину, в которой мы прятались. Вторую ночь без сна, но нужно держаться. Ни в коем случае не закрывать глаза.
Что с Музой? Я должен её найти. Помочь, как она всегда помогает мне.
Забрезжил холодный рассвет, белесые лучи стали окутывать землю. Мы выбрались из машины и поеживаясь побрели по переулку. Криков слышно не было, но я держал ухи на макухе. Я обтерся снегом как мог, даже лицо пришлось умыть. Ну почему я всегда возвращаюсь домой весь грязный?
Вышли на дорогу, удачно, недалеко от остановки. Денег у меня не было, но Миса не забыла кошелек.
— Езжай, я позвоню, — попросил я. — Ты можешь свободно перемещаться, а я нет.
Она молча обняла меня и забежала в автобус. А я трусцой засеменил домой, благо ушли мы недалеко.
Полицию обдурить оказалось проще простого. Я стукнул по машине в соседнем дворе и они отвлеклись на вой сигнализации. Один даже проверять пошел, какой добросовестный служака…
А я в это время прошмыгнул за домом, поднялся с заднего входа на лестницу, а оттуда быстро скользнул домой. Так себе у меня охрана.
Слава Богам, мама-сан ещё спала. Я прокрался в спальню, сбросил куртку и устало опустился на стул. Окно всю ночь было нараспашку, на подоконник нанесло снега, да и холодно было жутко. Но я не стал его полностью закрывать, уж очень хотелось курить.
Огонек поджег кончик сигареты и я с наслаждением затянулся, и только после этого заметил её.
Муза забилась в угол, в тесное пространство между стеной и шкафом. Сидела ко мне спиной, обняв колени. Её футболка лежала рядом, спина была вся расцарапана, будто её плетью били, но я понимал, что она это сделала сама.
— Муза… — прошептал я. — Ты чего…
Я осторожно дотронулся до её холодного плеча, она вздрогнула и заскулила.
— Муза, — повторил я. — Что с тобой?
Она обернулась, по щекам катились кровавые слезы. Один зрачок был больше другого, губы красные от укусов.
— Малыш… они настали. Они уже здесь… Серые дни.
Миса спрашивала у меня, чего я боюсь больше всего.
Концепция страха проста, — неизведанность, непонимание происходящего нас и пугает.
Я боялся сломать все, что сам же и построил, испортить все, до чего дотянулись бы руки.
Если вкратце, больше всего я боялся…
Себя.
Серые дни. Прелюдия
За окном лил дождь. Да и не просто, а вот настоящий, с большой буквы, Ливень. Он наседал порывами, словно там, на улице, бушевал настоящий шторм.
Вроде стихло на секунду и снова слышен этот раздражающий бег часов и жужжание старой лампочки на потолке, а потом вновь всей массой он бьется в стену, оставляя на стекле крупные капли.
А после этого грохот. Будто вечный рокот океана он разносится в небесах мощными раскатами и бьет в стену так, что даже лампочка немного дрожит.
Уютно?
Нет. Особенно если понимать, что сидишь напротив серийного убийцы.
Горячая кружка черного кофе обжигает пальцы, но убирать их не хочется. Кажется, если убрать, станет совсем холодно.
Ви подняла голову и посмотрела на него. Как же за 6 часов это лицо напротив успело ей надоесть. Опостылеть. Именно так и по слогам. О-по-матьего-сты-тель.