– И потому решила себя обезопасить, - заметил Риджвей с улыбкой. Надеюсь, мсье Пуаро, вам удастся пролить свет на эту невероятную загадку. Я просто потерял голову от волнений и тревог.

И в самом деле, лицо его было измученным и осунувшимся.

– Хорошо, - сказал Пуаро, - давайте позавтракаем и вместе обсудим это дело. Я хочу услышать всю историю от самого мистера Риджвея.

Пока воздавали должное великолепному бифштексу и пудингу, Филип Риджвей изложил обстоятельства исчезновения облигаций. Его рассказ полностью совпадал с тем, что мы уже услышали от мисс Фаркуар. Когда он кончил, Пуаро задал вопрос:

– Мистер Риджвей, а как вы узнали, что облигации похищены?

Риджвей горько рассмеялся.

– Это сразу бросилось в глаза, мсье Пуаро. Мой саквояж в каюте наполовину торчал из-под полки. Он был весь исцарапан и изрезан там, где пытались взломать замок.

– Но, насколько я понял, он был открыт ключом?

– Совершенно верно. Вору не удалось взломать замок, но в конце концов он каким- то образом сумел его открыть.

– Любопытно, - сказал Пуаро. В глазах его появился хорошо знакомый мне зеленоватый свет.
– Очень любопытно! Сначала тратится масса времени, чтобы взломать замок, а потом - sapristi! (2) - взломщик вдруг обнаруживает, что у него есть ключ. А ведь каждый хаббсовский замок уникален!

– Именно поэтому у вора не могло быть ключа!

– Вы в этом убеждены?

– Клянусь честью! Кроме того, если есть ключ, зачем тратить время на взлом замка, взломать который просто невозможно.

– Ага! Если мы найдем разгадку, то именно благодаря этому удивительному факту. Прошу не обижаться на мой вопрос: вы абсолютно уверены, что не оставляли саквояж открытым?

Филип Риджвей лишь взглянул на Пуаро, и тот сделал извинительный жест.

– Да-да, я вам верю, хотя такие вещи и случаются иногда. Значит, облигации были украдены не из-за вашей оплошности. Но что же потом сделал с ними вор? Как он ухитрился сойти с ними на берег?

– В том-то и дело!
– вскричал Риджвей.
– О краже было сообщено таможенникам, и каждую живую душу, покидавшую корабль, буквально прочесали.

– А облигации, я полагаю, были в большом пакете?

– Конечно. Их вряд ли спрятали на пароходе - безусловно, их не спрятали, потому что буквально через полчаса после прибытия "Олимпии" их начали распродавать мелкими партиями. Я еще не успел послать телеграмму в Лондон, чтобы мне сообщили номера облигаций, когда их уже продали. Один маклер даже уверял меня, что купил несколько облигаций до прибытия "Олимпии".

– А не проходил ли мимо парохода быстроходный катер?

– Только служебный и после тревоги, когда все уже были настороже. Я сам следил, чтобы их не могли передать таким образом. Боже мой, мсье Пуаро, это сводит меня с ума! Люди начинают говорить, что я украл их сам.

– Но ведь вас тоже осматривали, когда вы сходили на берег?
– деликатно спросил Пуаро.

– Да, конечно.
– Молодой человек смотрел на Пуаро озадаченно.

– Я вижу, что вы не уловили моей мысли, - сказал Пуаро, загадочно улыбаясь.
– А теперь я хотел бы произвести некоторые расследования в банке.

Риджвей достал визитную карточку и написал на ней несколько слов.

– Покажите это, и мой дядя примет нас немедленно. Пуаро поблагодарил его, попрощался с мисс Фаркуар, и мы отправились на Треднидл-стрит, где размещался Лондонский и Шотландский банк. Мы предъявили карточку Риджвея, и клерк провел нас через лабиринт конторок и столов в маленький кабинет на первом этаже, где нас приняли оба генеральных директора. Это были важные господа, поседевшие на службе в банке. Мистер Вавасур носил короткую седую бородку, а мистер Шоу был гладко выбрит.

– Насколько я понимаю, вы занимаетесь исключительно частным сыском, сказал мистер Вавасур.
– А мы полностью положились на Скотланд-Ярд. Этим делом занимается инспектор Мак Нейл, по-моему, очень способный следователь.

– Нисколько не сомневаюсь, - вежливо ответил Пуаро.
– Разрешите мне задать несколько вопросов по делу вашего племянника. Во-первых, относительно замка. Кто его заказывал Хаббсам?

– Я заказал его лично, - сказал мистер Шоу.
– Это дело я не доверил бы ни одному клерку. Что же касается ключа, то один ключ был у мистера Риджвея и по одному ключу у меня и мистера Вавасура.

– И ни один клерк не имел к ним доступа?

Мистер Шоу вопросительно взглянул на мистера Вавасура.

– Думаю, не ошибусь, сказав, что ключи все время оставались в сейфе, куда мы положили их двадцать третьего числа, - сказал мистер Вавасур.
– К сожалению, мой коллега заболел две недели назад - как раз в день отъезда Филипа - и только недавно поправился.

– Тяжелый бронхит не шутка для человека моего возраста, - сказал мистер Шоу печально.
– Боюсь, мистер Вавасур слишком устал от тяжелой работы в одиночку, да еще эта история с облигациями...