Шрифт:
– Да что ваши книги, – мрачно сказала Эдит. – Куча книг не стоит и щепотки опыта. Ежели, конечно, вам такое нравится, то мое дело сторона, а коли хотите меня послушать, так я скажу: что есть джентльмены и джентльмены, а тот, с которым она сегодня ушла, не больно-то мне нравится. Вот такой же испортил жизнь младшенькой дочке сестры моей Норы, а потом уж ничего не попишешь, слезами горю не поможешь!
Несмотря на охватившее ее раздражение, Энн невольно улыбнулась Ох уж эта Эдит со своими родственниками! Кроме того, ее насмешило сопоставление уверенной в себе Сэры с обманутой деревенской девчонкой.
– Ну, будет тебе кудахтать, пошли спать, – сказала она. – Ты получила в аптеке прописанное мне снотворное?
– Да, стоит, около вашей постели, – недовольно хмыкнула Эдит. – Но ведь его только начни принимать… Потом уж без него и не заснете, чтоб вы знали. Да и нервишки у вас совсем сдадут.
Энн сердито повернулась к Эдит.
– Нервишки? Какие такие у меня нервишки?
Эдит не ответила. Подчеркнуто-глубоко вздохнув, опустив углы рта, она удалилась в свою комнату.
А Энн, продолжая сердиться, ушла к себе.
«Эдит, – подумала она, – с каждым днем становится все невыносимее. И зачем я это терплю, сама не понимаю».
Нервишки? Нервничать ей не из-за чего. В последнее время у нее появилась привычка лежать по ночам с открытыми глазами, только-то и всего. Но ведь все время от времени страдают бессонницей Куда разумнее принять какое-нибудь снадобье и хорошо отдохнуть за ночь, чем валяться в постели без сна, прислушиваясь к бою часов, покуда в голове, как белки в колесе, вертятся одни и те же мысли. И доктор Маккуин, отлично это понимая, прописал ей что-то мягкое и безвредное, кажется бром. Нужно успокоиться и прогнать эти мысли.
Ах Боже мой, как они все ее утомили. Эдит, Сэра, даже верная старая подруга Лора Перед ней она немного виновата: надо было позвонить Лоре еще неделю назад.
Как-никак, одна из ее закадычных приятельниц. Но почему-то встречаться с Лорой не хотелось. Пока, во всяком случае. Ведь с ней бывает так трудно!
Сэра и Лоуренс Стин? Есть ли между ними что-нибудь?
Девушкам всегда нравится встречаться с мужчиной, за которым закрепилась дурная репутация… Быть может, ничего серьезного между ними нет… А если даже и есть…
Бром оказал свое действие, Энн заснула, но даже во сне что-то бормотала и металась по подушкам.
Утром телефонный звонок помешал ей насладиться утренним кофе. Ее недовольство усилилось, когда она услышала в трубке низкий голос Лоры:
– Скажи, Энн, Сэра часто встречается с Лоуренсом Стином?
– Помилуй, Лора, ты звонишь в такую рань, чтобы спросить об этом? Откуда я знаю?
– Но ты ее мать или нет?
– Да, но матери не пристают к своим детям с вопросами, куда и с кем те ходят. Да дети и сами не станут отвечать.
– Послушай, Энн, зачем нам препираться? Он ухаживает за ней?
– О, не думаю. Он, по-моему, еще не разведен с женой.
– Со вчерашнего дня развод вошел в силу. Я прочла в газете. Что ты о нем знаешь?
– Знаю, что он единственный сын старика Гарри Стина. Баснословно богат.
– А его репутация тебе известна?
– Ах, ты про это. Но ведь мужчина с дурной репутацией пользуется у девушек особым успехом. Так повелось еще со времен лорда Байрона. Но в действительности это ничего не значит.
– Я бы хотела поговорить с тобой, Энн. Сегодня вечером ты будешь дома?
– Нет, я ухожу, – поспешила ответить Энн.
– Тогда часов в шесть.
– К сожалению, Лора, на это время я приглашена на коктейль.
– В таком случае я приеду около пяти, а если и это тебя не устраивает, – в ее голосе зазвучали железные нотки, – так, может, я подъеду сию минуту?
Поняв, что положение безвыходное, Энн сдалась.
– В пять часов я тебя жду.
Со вздохом отчаяния она положила трубку. Лора просто невыносима. Все эти Комиссии, ЮНЕСКО, ООН вскружили ей голову.
«Не хочу, чтобы Лора сюда зачастила», – с раздражением подумала она.
Что не помешало ей вечером тепло встретить подругу.
И весело, хотя и немного нервно, щебетать с ней, пока Эдит не принесла чай. Лора же была, против обыкновения, сдержанна и молчалива. Она слушала Энн и поддакивала, но не более того.
Когда Энн выговорилась, дейм Лора поставила чашку на стол и с присущей ей прямотой сказала:
– Мне жаль огорчать тебя, Энн, но случилось так, что во время перелета из Штатов в Лондон я невольно подслушала беседу двух пассажиров, говоривших о Лоуренсе Стине, и была неприятно поражена.