Присутствие Локи в предыдущем мифе не случайно. Локи символизирует «искру», то прикосновение божественного непроявленного мира, что необходимо первому «Я» для проявления. Образ, аналогичный египетскому Сету. Имеет смысл, прояснить для себя, и историю с семейным положением Локи, хотя она и подаётся мифом, как что-то другое, отдельное. Но, как выясняется, эта ещё одна версия всё того же, первого круга творения. Хотя Локи, и не является первым «Я», он является той искрой предвечного, непроявленного мира, без которой, первое «Я» не могло бы творить, или даже, просто пробудиться. А значит, в каком-то смысле, они не отделимы друг от друга. И, для Локи, как для первого «Я», которое, в данном случае, никак отдельно нам не представлено, супруга Локи великанша Ангрбода порождает великого змея Мидгарда, Ёрмунганда, то есть, пустоту "не Я", страшного волка Фенрира, то есть, первый большой взрыв, и страшную Хель, всё тот же Тартар Гесиода, ту "тьму позади", "тьму за глазами". С Фенриром, всё достаточно ясно. Сначала он рос "не по дням, а по часам”, до гигантских размеров, просился отпустить его на бескрайние просторы миров ясеня Иггдрасиль, но. в итоге, на него накинули волшебную, то ли сеть, то ли цепь, и приковали к скале на маленьком безлюдном острове. Да ещё и, вставили между челюстями волшебный меч, заговорённый рунами. – Ещё один образ, сначала – большого взрыва, а потом – сжатия, схлопывания в точку. Сам Локи в этой истории никак не фигурирует, известно лишь, что он отец Фенрира. Аналогом Локи в этой истории, судя по всему, предстаёт бог Тюр. Он, то бог неба и грома, то воинской доблести, совершенно положительный, в отличии от Локи, и здесь, он – близкий друг Фенрира, пользующийся его доверием. Чтобы боги смогли пленить, разросшегося гигантского Фенрира, ему пришлось положить тому в пасть свою руку, и, в итоге, потерять её. Сама рука здесь, тоже символизирует взрыв, и отказ от неё, потеря её, говорит о прекращении расширения взрыва, о его сжатии, о возвращении к источнику. То есть, это искажённый аналог образа мужского естества Урана, отнятого его сыном Кроном в «Теогонии» Гесиода. Возвращаясь к начатому, повторюсь, здесь, первый круг творения описывается без участия, собственно первого «Я». Его роль здесь играет Локи, то есть, всё тот же Шива-Сет, без которого, первое «Я» не смогло бы, ни появиться, ни проявиться, ни творить. Остаётся упомянуть, что великанша Ангрбода, это, всё тот же, изначальный, предвечный Хаос «Теогонии» Гесиода. Хаос, что изначально означал, совсем не беспорядок, а разверстую бездну пустоты. Хаос, что породил Эрос, первое «Я», с его понятными побуждениями, Гею, внешнюю, окружающую пустоту, на самом деле, порождённую внимание Эроса, и Тартар, ту тьму, что позади, "за спиной", "за глазами". Ну а, почему Тюр, при очевидном созвучии имён и очевидном сходстве качеств, тем не менее – не Тор, вопрос отдельный.

…Великая богиня Междуречья Иштар, захотела заполучить себе некие “ме”…

“Ме” называют табличками судеб, шире – это некие энергии, силы, знания. Вновь вспоминаем образ самораспятия Одина, ради обретения знания священных рун.

…Иштар плывёт к своему отцу, богу Энки… – Три Бога Междуречья назывались её отцами. В разных гимнах, её отцами именуются – то Ану, то Энлиль, то Энки. Конечно, это может быть связано с путаницей между различными версиями мифа, и вообще различными мифами, но так же, напоминает нам трёх братьев-богов, убивших великана Имира, в мифологии германцев и скандинавов. Ты помнишь, это Один, Вили и Вё.

…Иштар приплывает. Энки радостно встречает её, и устраивает пир, на что она и рассчитывала. Опьянённый отец, расчувствовавшись, в ответ на просьбу Иштар, отдаёт ей таблички “ме”. Их перечисление в гимне, звучит, как перечисление самых разных качеств, положительных и отрицательных. Довольная Иштар с табличками, убегает. Её пытаются догнать, остановить, но тщетно…

Думаю, ты сам всё понимаешь. Движение вперёд, к отцу – это взрыв, расширение, не смотря на то, что он здесь, это первое “Я”, источник взрыва, а убегание – это сжатие, схлопывание. Радостный экстаз опьянения здесь, соответствует порыву, экстазу взрыва. Там же, упоминается богиня-помощница, богиня-служанка Иштар, Ниншубур, чьё имя переводится как "госпожа свинья". Думаю, ты уже вспомнил Вишну, в образе борова Варахи, отправившегося "под землю", в поисках начала лингама Шивы. Ниншубур здесь, может быть дополнительным указанием на движение назад, к началу.

Много ещё, можно найти образов самых разных, открывающих нам события первого круга творения, в самых различных обличиях, но пришло уже время понять нам – как же, когда-то, это всё началось.

Я рад, что не веришь мне на слово, что не хочешь бездумно, не понимая, на веру принять. Откуда в нигде, что-то могло появиться? Очень правилен твой вопрос. Но тогда, потерпи и не жалуйся. Сначала источники.

Из Брахманда-пураны:

…В самом начале всего, во вселенском молочном океане, в кольцах змея вечности, очнулся от своего сна без сновидений Махавишну-Нараяна. Из его пупка вырос лотос, когда он раскрылся, пустоте вселенной предстал Брахма. Брахма открыл глаза и понял, что он один. Брахма задрожал от страха, неуверенности и недоумения. Он задумался о том, кто же он. Желая познать себя, Брахма решил понять, кем и чем он не является. Сначала, он силой мысли сотворил четырёх мальчиков, Санат-Кумаров, и попросил их произвести потомство. Они не понимали, как это сделать, а потому, исчезли. Затем, из мыслей Брахмы появились десять мужчин-праджапати. Они знали, как это сделать, и попросили отца, сотворить для них жену. Тогда, Брахма разделился надвое. Из его левой стороны появилась, необычайно красивая женщина. И отец, и сыновья, были сражены её красотой. Женщина обошла Брахму кругом, чтобы выразить отцу своё почтение. Охваченный желанием Брахма, отрастил три лишних головы, чтобы иметь возможность, всё время видеть её. Смутившись от взгляда отца, дочь поднялась на небо. Тогда Брахма вырастил пятую голову, она смотрела на дочь и больше не видела Нараяны-Всевышнего. Тогда дочь, испугавшись, побежала от Брахмы, на бегу, принимая различные обличия женского рода. Брахма устремился за ней, принимая соответственные мужские облики. Так появились различные «джива» вселенной, живые существа…

Думаю, завершение вполне понятно, к тому же, этот мотив мы уже раскрывали. Рывок взрыва к пустоте, описываемый, как результат неудержимого влечения. О возникающих, в процессе этого, обликах, мы поговорим позже. Пока же, самое начало, но перед этим, ещё один источник.

Из Шримад бхагаватам:

…В последствии, из пупа вселенского Вишну вырос лотос, сияющий словно тысяча солнц. В лотосе том покоились души, заснувшие в пору прошлой кончины вселенной. Первым волею Высшего Существа на вершине цветка пробудился к сознанию будущий творец – Брахма. Сверхсущество, возлежащий в водах вселенского яйца, явил Себя Брахме в его сердце, тем самым наделив творца разумом, необходимым для воссоздания вселенной. Обретя способность творить, Брахма поначалу создал из собственной тени пять покровов сознания – помутнение рассудка, отождествление себя с плотью, помрачение, самообман и безумие. Ужаснувшись этим пяти нечистотам, творец порешил мысленно избавиться от оных. Темные сущности, вылезшие из мрака сознания, принялись пожирать отверженный Брахмою покров разума, что принял образ ночи…

…Расправившись с тенью творца, ненасытная нечисть с криками: – Не щади четырёхголового! Жри его! – бросилась на хозяина тени.

Перепуганный не на шутку, взмолился предводитель богов:

– Не ешьте меня, чада мои, бесы и черти, пощадите вашего батюшку. Уразумев (образумив?) первенцев, Брахма создал светлых и миролюбивых богов. Отделив от себя свой сияющий облик, что стал днем, он даровал его любезным чадам своим, которые весьма обрадовались родительскому дару. Так ясный день сделался телом небожителей.

Из ягодиц Брахмы появились существа, враждебные богам. Чрезвычайно похотливые, они принялись домогаться своего создателя.

Поначалу почтенный вождь богов посмеялся над бесстыдством своих чад, но осознав их решимость, бросился от них стремглав, причитая недоуменно…

…За помощью творец спешил к Заступнику праведных светлых сил, Верховному Владыке, Кто, облачившись в многие личины, нисходит в здешний мир ради защиты уповающих на Него.

Господи вездесущий, – возопил Брахма, – упаси меня от порочных тварей, коих я произвел на свет по Твоей воле. Одержимые похотью, они грозятся насильничать меня…