Мандрейк расхаживал по своей темной норе, ему мерещились вихри темного бурана, туманную пелену которого он безуспешно пытался пронизать мысленным взором... Нет, нет,— все это не имело смысла, его смогла расслышать только Сара. Ведь он пытался тогда выговорить это, но его не пустили собственное тело и вихрившийся мрак. Да, да, но она все-таки расслышала его крик... О, Сара, Сара... Ты услышала мой голос, доносившийся из-под ледяных глыб Шибода... Я это помню... Или это была Ребекка? Да — Ребекка... Он был тогда с нею... Она... услышала его! Услышала!

— Но где она теперь? Где!

Рун увидел слезы, катившиеся по щекам Мандрейка, и решил, что тот спятил окончательно.

«Все, его песенка спета», — злорадно подумал Рун, а вслух произнес:

— Вы должны отправиться в Древнюю Систему, найти там Крота Камня и убить его ради всех нас.

Мандрейк посмотрел на свои когти, почерневшие от кротовьей крови, и печально опустил рыльце. Он вспомнил о том, как гладил ими Ребекку. Свою Ребекку.

— Да, — произнес он устало. — Пойдешь ли ты со мною, Рун?

— Да, — с готовностью ответил Рун, прикидывая в уме, сколько боевиков поддержат его в случае чего.

— Я так и думал, Рун. Ты поможешь мне разыскать Сару.

О Ребекке он не сказал ни слова. Он не хотел, чтобы Рун помогал искать ее.

Откуда Ру могла знать, что ее шаловливые малыши прорыли ход в старые туннели Халвера? Кто мог подумать, что туда вновь нагрянут Рун и Мандрейк? Нет, такими вопросами кроту лучше не задаваться, иначе можно сойти с ума, к тому же они не имеют никакого смысла — пустая трата времени, и только.

Это произошло днем. Земля была укрыта толстым слоем снега, гасившим все звуки. Ру неожиданно заметила, что ее дети ушли неведомо куда, и сердце ее сжалось в тревожном предчувствии чего-то ужасного. И тут в нору влетела перепуганная Виолета.

— Что случилось? — дрожащим голосом спросила Ру.

— Там два больших крота. Они ударили Бича. Ру бросилась к выходу из норы, крикнув на ходу Виолете:

— Веди меня туда!

Рассказ Виолеты был не вполне точен. Мандрейк и Рун, забравшиеся в туннели Халвера, прямиком направились к запечатанному туннелю, который вел к Древней Системе. Им и в голову не могло прийти, что в пустынных туннелях Халвера кто-то прячется.

Оказавшись возле каменной перегородки, Мандрейк принялся рыть землю и вскоре прорыл лаз, через который возможно было проникнуть на другую ее сторону. Принюхавшись к холодному воздуху Древней Системы и заглянув в ее темные глубины, он заскрежетал зубами — так ему хотелось поскорее разыскать и растерзать в клочья Крота Камня.

Рун неожиданно услышал позади какой-то шорох и, обернувшись, заметил в некотором отдалении кроты-шеи, с интересом наблюдавших за ним и Мандрейком. Мандрейк, прорывший к этому времени ход, громко расхохотался при виде их любопытных мордашек. Кротыши хотели было дать деру, но Рун посмотрел на них так грозно, что они буквально прилипли к стене — все, кроме Виолеты, стоявшей позади и потому успевшей скрыться в темноте туннеля.

Мандрейк выбрался из свежевырытого туннеля, смерил кротышей мрачным взглядом, покачал головой и вновь исчез в непроглядной мгле Древней Системы, наполнив ее своими сопением и рыком, предоставив Руну разбираться с кротышами в одиночку.

Бич стоял с краю, и потому Рун начал именно с него.

— Так, так...— сказал он насмешливо.— И как же нас зовут?

— Бич, сэр...— прошептал Бич. Рун усмехнулся и неожиданно отвесил ему затрещину.

— Да неужели? — сказал он и вновь наподдал кротышу.

Глаза малышей расширились от ужаса, бедняжки буквально затряслись от страха.

— И как же зовут твою матушку? — спросил Рун, вплотную подойдя к Бичу, не сводившему с него испуганных глаз. Колтсфут и Пип так и стояли возле стены, боясь шевельнуться.

— Ру, сэр... — ответил Бич.

Он умоляюще посмотрел на своих братьев и сестрицу, едва не плача от ужаса.

До этих пор Рун попросту развлекался, запугивая малышей; однако стоило ему услышать имя Ру, как он тут же придумал, как воспользоваться таким удачным стечением обстоятельств.

Именно Ру первой услышала доносившиеся из Древней Системы звуки; ее сбивчивый, истеричный рассказ об этом событии и породил совершенно беспочвенные (по мнению Руна) слухи о Кроте Камня. Главным для Руна было то, что о Ру с той поры то и дело вспоминали в Бэрроу-Вэйле. Что, если она принесет в систему новую ужасную весть — мол, Мандрейк убил кого-то из ее детенышей, которых она самоотверженно воспитывала на склонах холма, где жила одна-одинешенька? В этом никто бы не усомнился, ведь расправился же он с потомством Ребекки! Рун посмотрел на несчастного Бича, подумав, что ничто так не омрачает разум, как страх.