Вадим кивнул, немного замешкался под пристальным взглядом девушки и, наконец, произнёс.

— Роса, я отдал последний золотой ведьме. А это подарок тебе! — и он протянул найденное в кошеле тонкое колечко. — Спасибо, что ты была рядом.

Глаза девушки, до этого внимательно смотревшие на парня, на краткий миг вспыхнули огромной радостью. Не удержавшись, она шагнула к Вадиму, лизнула его в щёку и тут же отпрянула. Вадима обдало жаром девичьего тела и природной силой. Всё в нём на краткий миг вспыхнуло, но тут же угасло, он был изранен, да и не мог не понимать, что их отношения всего лишь иллюзия.

Может быть, всё это ему только снится или вообще морок. И он, внезапно сделав шаг, очнётся и всё забудет. Всё может быть. Но, вопреки собственным мыслям и здравому смыслу, он всё же сделал шаг навстречу. Роса быстро отстранилась.

— Спасибо! — Роса заколебалась, стоит ли дарить человеку большее, но тот уже и сам всё понял.

— Прощай! — отозвался Вадим и, нахмурившись, зашагал в ту сторону, куда указала Роса, в сторону Козельска. Ему было плохо, очень плохо, но у него не было другого выхода. Не хотелось жить, не хотелось существовать, не хотелось куда-то идти и что-то делать. Ничего не хотелось…

Но он шёл, упорно брёл, механически передвигая ноги и заставляя себя не реагировать на боль, поставив перед собой пока одну, весьма незначительную, но цель: ему нужна вода.

Много воды, чтобы помыться, чтобы смыть с себя всё дерьмо. Кровь, пот, слезы, что редкими крупными каплями стекали по лицу и щипали свежие раны. Он не успел ничего приобрести, но многое потерял. И эти потери нужно было выдержать, нужно идти вперёд, не обращая внимания на боль, страх и отчаянье! Нужно вырваться из этого подлого мира и вырваться навсегда и забыть всё, как страшный сон. Надо вырваться, вырваться. И он шёл, шёл и шёл…

Роса стояла и смотрела ему вслед.

— Меня зовут Роксолана, — еле слышно прошептала девушка ему в спину, но он не услышал её, занятый своими мыслями. Роса сморщила носик, сердце защемило так сладко. Зимогор расстроился. Глупое прозвище, что дала ему ведьма, не нравилось Росе. Зимогор — это путник, бродяга, скиталец, и Ва-дим не похож на него, скорее он походил на наивного чужака, а не скитальца. И ей хотелось ему помочь и даже оказаться с ним рядом.

Да он человек, а она оборотень, он должен стать сильнее и физически, и духовно, и тогда у него появится шанс завоевать её любовь. Ведь полюбила же её мать незнакомого воина, сможет полюбить и она. Но ей нужен спутник жизни, что будет на равных с ней, а не слабее. Пока Вадим таким не ей не казался.

Она снова перекинулась в рысь и побежала по лесу легкой рысцой, всё время прислушиваясь и принюхиваясь, постепенно возвращаясь к привычному укладу своей жизни, который был нарушен появлением человека.

Пройдя весь день с редкими недолгими остановками, Вадим вышел к одному из притоков Жиздры, где смог искупаться. Там он разложил костёр и бросился голышом в воду, давая спокойному неторопливому течению реки омыть его раны и успокоить душу. Кожу щипало, но зато она очищалась. Приблизительно через час он вышел на берег и занялся приготовлением обеда.

Зомби он больше не боялся, он их чувствовал, как собака чует кошку, и чувствовал даже на большом расстоянии. Сейчас он знал, что поблизости никого нет, совсем никого: ни людей, ни зомби. Только животные бродили по лугам, кормясь травою, и всё.

Горячая еда, хоть и скудная, пока он не наловил рыбы, облегчила его муки голода. Истощение и раны, а также голод от зелья, тоже давали о себе знать. Он даже поужинал два раза, позже сварив себе уху из пойманной вершей рыбы. В конце концов, ночь распростёрла над ним свои чёрные крылья, и он уснул, спрятавшись среди ветвей густого кустарника.

Уже вечером у Вадима поднялась температура, и он почувствовал себя очень плохо. И немудрено: после таких-то ран и укусов! Белозёрцева начало колотить, как в лихорадке. Ломая кусты и ветки, он бился в горячем поту, не чувствуя своего тела и ничего не осознавая. Шакалы всё же сделали своё чёрное дело и, несмотря на уже подготовленный организм и зелье здоровья, Вадима знобило и трясло в жестокой лихорадке, а нить его жизни грозилась оборваться в руках пряхи судьбы.

Он боролся, но оказался один и слишком слаб. Некому было положить холодную руку на пылающий лоб, некому вытереть пот с его лица и подложить под голову подушку. Он был один в этом мире, совсем один. Ни друзей, ни родных, одни лишь враги. Но…

Где-то за пару десятков километров от него встревоженно шевельнулась Роса. Ей не спалось. Она всё время вспоминала расставание, некую недосказанность и почему-то вину. Наконец, она поняла, что её беспокоит. Человек заболел, и сейчас ему было очень плохо. Даже сквозь расстояние она ощутила его отчаянье и чувство безысходности.Мгновенно вскочив, девушка бросилась к ведьме. Старуха не спала, перебирая корешки и создавая что-то новое и, безусловно, ужасно-целебное.