— Ты любишь себя, а я люблю Плио! Вместо того чтобы забрать принцессу с собой и добиться любви, я упрашиваю тебя взять её с собою, ибо она будет несчастна, если её чёртов возлюбленный вышвырнет её из отряда, как ненужную тряпку, а я подберу её!

Лорен медленно отпустил виконта и процедил:

— Если любишь, для тебя это чудесный шанс добиться взаимности принцессы вдали от меня.

— Она не кукла, Лорен. Она живой человек. Лицемер… — гневно прошипел Элай, но Лорен вышел из комнаты.

Целитель долго сидел на первом этаже гостиницы один на один с обедом, к которому едва ли притронулся, но кубок с вином осушил тотчас. Не выспавшийся, мрачный, злой, небритый, он походил на головореза, и все его спутники решили дать ему время просто успокоиться и примириться со своей разверзнувшейся тьмой.

Устав от посторонних взглядов, он вышел во внутренний, залитый солнцем дворик гостиницы. Усевшись на перекладину небольшого фонтанчика, он глубоко вздохнул и погрузился в беспокойные мысли.

Просидев подобным образом с четверть часа, он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, обернулся и увидел принцессу Плио в тени деревянного навеса.

— Ах, Ваше Высочество… — вздохнул Лорен, отвернувшись от неё, чтобы привести свои чувства в порядок.

— Ты плохо выглядишь, Лорен, — тихо и серьёзно проговорила она, подойдя к нему.

— Ваше Высочество… — Лорен сделал вид, что пропустил слова её мимо ушей, и напустил на себя холод и безразличие. — Зачем вы здесь?

Секундное молчание. Замешательство.

— Я хочу поддержать тебя в твоём горе.

— Нет, не во внутреннем дворике, — он обернулся и обратил к ней своё безразличное лицо. — Почему вы в этой гостинице, в Мернхольде, на западе Архея, когда должны быть на юго-востоке в королевском дворце?

— Это что, шутка такая? — тихо обронила она, присев рядом с ним, не отводя от него глаз.

Лорен вздохнул и тихо сказал:

— Ваше Высочество, я не остановлюсь не перед чем, чтобы довести до конца то, что мы начали вместе. Я не смею вести за собой тех, кто не должен быть в этом походе. Я потерял сестру. Принц может потерять кузину. А Элай возлюбленную…

Плио слушала его очень внимательно и ни разу не позволила себе перебить нескончаемый поток его увещеваний. И когда Лорен все же закончил, она подняла на него топазы своих глаз и тихо, вкрадчиво, необыкновенно решительно, с оттенком непривычной строгости произнесла:

— Неужто думаешь ты, что я испугаюсь этих опасностей? И твоих глупостей? Ты можешь отвергнуть привязанность мою и надежду на взаимность, но домой я вернусь только тогда, когда довезу тебя до Карнеоласа и оставлю тебя под защитой дяди и своих кузенов. Куда пойдёшь ты, я тенью пойду за тобою. Гаральд говорил нам о том, что у всех нас есть долг перед нашими близкими и перед самими собой, и все мы согласились с ним. И у меня есть долг перед теми, кого я люблю, — защищать их, хранить покой их. Акме была твоим хранителем…

— Где она теперь?… — горько заметил Лорен.

— Я не знаю. Но отныне с тобой рядом буду я.

— Плио, очнись! — выдохнул целитель. — Сила Акме не спасла её. Что же есть у тебя?

— Меня оберегать не нужно… Я позабочусь о себе сама…

Решившись, Лорен похолодел, поднялся, очень тихо и сухо произнёс:

— Хватит. Я не желаю ни твоей любви, ни преданности, ни привязанности. Я не смогу ответить тебе взаимностью. Ты не нужна мне ни здесь, ни в Кунабуле, ни в любом другом месте Архея. Я устал от твоего упрямства и взбалмошности. И я не желаю видеть тебя с нами больше. Вернись в Нодрим, займи место рядом с троном отца и брата.

Плио побледнела и несколько долгих мгновений глядела на него широкого распахнутыми глазами. После она очень медленно встала, сделала несколько шагов в сторону лестницы, обернулась и пробормотала пугающе глухо:

— Это было доходчиво. Но зачем ты подарил мне подарок?

— Какой подарок? — осведомился Лорен, силясь выдавить из себя насмешку, но получалось не очень. Он не смотрел на неё.

— Этот…

Лорен не хотел смотреть на то, что она протянула ему, чтобы не выдать себя. Он обернулся. В руках она держала цепочку с золотым крестом, инкрустированным сапфирами. Лорен и подумать не мог, что его доставят так быстро.

— Чудесный крест… Он был не подписан, но я знаю, что это твой подарок. А вернуться я не могу. Я опозорила отца своего и брата. Они просто не примут меня обратно. А ты пожалеешь о сказанных тобой словах.

Плио раскрыла ладонь Лорена, вложила ему в руку цепочку с крестом и больше не оборачиваясь, прямо держа спину, все еще сжимая в дрожащих руках цепочку, скрылась за дверью.

На несколько секунд душу его сжал страшный холод сомнений. Он отвергал, и жёстко отвергал девушку, которая была готова отдать за него жизнь в любую минуту, которая втянута была в это из любви к нему; он отвергал девушку, о которой думал чаще, чем следует, которую мечтал сделать своей, несмотря на то, что она была дочерью короля, а он — сыном едва известного барона в совершенно другом государстве. Он знал, что очень пожалеет о своих словах.