– Какой укол? – машинально вырвалось у меня спросонья. На мой вопрос лишь хмыкнули и подняли бровь в ожидании подчинения. «Если бы хотели убить, то не спасали бы. А если это наркотик?» – но если не подчинюсь, то они это сделают насильно и результат все равно будет один и тот же. После таких умозаключений, я неохотно подставила свою филейную часть под укол.

– Хорошая девочка, – усмехнулся эскулап и отточенным движением всадил в меня иглу.

Через несколько минут мои веки стали наливаться свинцом и мне ужасно захотелось спать. «Что эти гады мне влили?» – подумала я, и сознание упорхнуло вольной птичкой сквозь открытую форточку.

Снова свет резал глаза, и снова боль во всем теле. Где-то мы это уже проходили, подумалось невзначай. Хотела поднять руки, но поняла, что прикована. Оглядевшись вокруг, увидела, что нахожусь все в той же палате, только в этот раз меня соизволили одеть в длинную хлопковую сорочку. Пролежав так минут десять, поняла, что ко мне никто не торопиться. А вот естественные позывы начинали напоминать о себе все сильнее.

– Эй, я хочу в туалет! – крикнула я, чтобы привлечь внимание.

В дверном проеме появилась чья-то голова и моментально исчезла. Через несколько минут пришел знакомый врач.

– Если будешь хорошей девочкой и не станешь тянуть свои ручонки, куда не просят, я тебя отстегну.

– Что вы со мной сделали?

– Немного подправили твой нос, теперь он идеальный, – гордо сказал мужчина, растягивая слово «идеальный» с таким смаком, как будто только что попробовал блюдо высокой кухни от мэтра кулинарии.

Меня и так полностью устраивал мой нос. Уродиной я не была, наоборот, даже очень симпатичной, от недостатка мужского внимания никогда не страдала.

– Зачем вы это сделали, и где я нахожусь? – повышая голос, спросила его, несколько раз подергав кистью в надежде освободиться от своих оков. Но они лишь противно звякнули, и я бессильно опустила руку.

– Я не уполномочен отвечать на твои вопросы, – сказал доктор леденящим тоном.

– А кто мне все объяснит, позовите его, я хочу с ним поговорить. Сколько можно держать меня в неведении?

– Всему свое время. В данный момент, ты должна хорошо себя вести и не создавать проблем, иначе с тобой церемониться никто не будет. Так что, мне можно отстегнуть тебя?

Я утвердительно кивнула и браслеты, позвякивая, упали на кровать. Медленно поднявшись с кровати, я неуверенно доковыляла до туалетной комнаты, которая находилась в этом же помещении.

Почувствовав между ног неприятное жжение, я растерянно осмотрела себя в зеркале на предмет порезов и ссадин. Их я не обнаружила, но то, что со мной было что-то не так – это однозначно. Может, когда была без сознания, меня попробовали все, кому не лень! Рука сжала ткань сорочки чуть ниже пупка так, что послышался треск ни то от моих напряженных мышц, ни то от разорвавшегося материала.

Возмущение било через край и сносило все видимые и невидимые преграды. Я вылетела, как фурия, забыв о головокружении и слабости. Вероятно, мое выражение лица ничего хорошего не сулило этому докторишке, и тот в растерянности отошел на несколько шагов назад. Я схватила его за грудки и стала трясти, что есть мочи.

– Что вы еще со мной сделали?! Думали, я не почувствую, совсем за дуру принимаете?!– На крики прибежали охранники, один из которых взял мое тело в охапку и повалил на кровать. Я кусалась и царапалась, извиваясь ужом и стараясь ударить побольнее. Мужчина навалился на меня всем весом, а другой в это время пытался застегнуть наручники.

Через несколько минут я, обессиленная, была прикована все к той же кровати. Но плоды моего труда были на лицо, вернее, на лицах и руках этих недомужчин. В душе от созерцания этой картины потеплело. Они смотрели на меня с такой ненавистью, что если бы им сейчас дали команду «фас», то тут же растерзали меня на мелкие кусочки. Конечно, в свете случившего никто не ответил на мои вопросы. Врач и охранники убрались восвояси, одарив напоследок меня убийственными взглядами. А я один на один осталась со своими тяжелыми мыслями.

Глава 6.

Следующие несколько дней кормить, водить меня в туалет, проводить осмотр приходил все тот же врач, но уже с другими бугаями. Наверно, мое нападение на тех горе охранников серьезно повредило им психику, да и начальство по головке точно не погладило. После случившего я осмелела, не опускала глаза, а в открытую смотрела на своих тюремщиков. Ведь если подумать, после этой выходки я осталась жива и невредима, а не избита до полусмерти. На мне даже больших синяков не оставили, так, мелочь, которая пройдет за один два дня. Но ко мне начали относиться с предельной осторожностью, а железные браслеты стали моими постоянными спутниками. В голове крутилось все больше и больше вопросов. Но мои попытки получить хоть какую-то информацию тут же пресекались или в лучшем случае ответом было молчание.

Я уже потеряла счет времени. Дни тянулись один за другим. Я слонялась от безделья из угла в угол и изучила во всех деталях пейзаж за окном, который уже настолько опостылел, что хотелось выть. Я была уже согласна на любой исход, лишь бы меня выпустили отсюда.

И, наконец, мои молитвы были услышаны. В один из дней меня взяли под белы рученьки и повели по коридорам здания, которое служило мне тюрьмой. Я крутила головой во все стороны, стараясь получше рассмотреть окружающую обстановку, порою замедляя шаг. Пару раз меня недовольно толкнули в спину, чтобы я ускорилась и не задерживала процессию.