Место новое, а лица все те же, век бы их не видеть. Бритоголовый садист усмехаясь машет чем-то у меня перед лицом, но мне трудно сфокусировать зрение. Электрический холодный свет окрашивает все вокруг голубоватыми оттенками, и я не сразу признаю в мелькающем перед глазами предмете полупрозрачный изогнутый флакон, заполненный алой жидкостью.

— Знаешь, что это? — Откуда-то с боку прозвучал голос того, кого я определила главным — Очень нужная, как оказалось, вещица — твоя кровь. А он — теперь в моем поле зрения появилась увенчанная перстнями рука, указывающая на садиста — маг крови. Как ты понимаешь, найти тебя для нас не проблема.

Теперь главный стоял прямо передо мной и говорил мягким тихим голосом, вот только глаза оставались холодными, и поэтому я слушала еще внимательнее.

— Веришь, я очень не хочу убивать ни тебя, ни твоих милую сестренку и мать. Но он… — главный, с притворным сожалением вздохнул, снова указывая на садиста. — Сделает это с превеликим удовольствием, если мы не договоримся.

— Что вам от меня надо?

— Сущая мелочь, мне нужно чтобы ты открыла путь и провела нас по нему. Тогда, я обещаю, они будут жить. Я даже принесу тебе истинную клятву.

Кто-то из нас явно сошел с ума и хочется верить, что это не я. Вот только почему мама их не видела? Или может, это все вообще галлюцинации? Можно было принять эту мысль как основополагающую и успокоиться, но не будем забывать о том, что пессимисты живут дольше. Так что надеемся на лучшее, а вот готовимся к худшему. В любом случае я — не та, кого они ищут. И если они поймут это, то вряд ли оставят нас в живых. Что делать? Я посмотрела на ждущего ответа мужчину и поняла: «Нужно тянуть время, а значит разговаривать».

— Ябы с радостью помогла вам открыть путь — вот так, я белая и пушистая, — но, к сожалению, я понятия не имею, что это значит. Возможно, вам стоит поискать кого-то другого?

Я пыталась по мимике понять реакцию на свои слова, но складывалось странное впечатление, что ответ всех вполне устроил. По крайней мере, главный с улыбкой кивал в такт моим словам.

— Конечно-конечно. Я все понимаю. Но ты не волнуйся, сейчас Стилет приведет твоих родных, и мы обо всем договоримся. Тебе всего лишь нужно будет подержать в руках один амулет, и они будут свободны, как тиосский ветер.

Садист-Стилет вышел из комнаты, а я наконец-то смогла осмотреться. Такое чувство, что мы в подвалах какой то больницы: белые стены проспиртованный воздух, старые местами мигающие лампы. Атмосфера для фильма ужасов, несвоевременно подумалось мне. Но спросить я все же решилась.

— Где мы?

В этот раз мне ответил кутающийся в плащ старик, перебирающий какие-то камни на столе.

— В лекарне конечно. Где же еще соберется достаточное количество смертей? Вы вот знали, юная барышня, что души, покидая тело, истончают грань миров. Они тоже строят путь, правда, не совсем как вы конечно. Дар ходящих — это мало изученная область науки. В моих лабораториях они пока не появлялись, но я слышал от друзей, что в неволе их магия слишком часто дает сбои. Что прискорбно, ведь приводит к гибели подопытных, а их не так-то просто найти. — Именно в этот момент открылась дверь, отвлекая меня от осознания, что для этого старичка, если исходить из его слов, я — лишь интересная лабораторная мышка.

— Эрон! — мне показалось в голосе главного впервые прозвучала угроза. — Думаю нашей гостье сейчас интереснее другое. Прошу милые дамы.

В комнату вошла мама, за руку которой судорожно хваталась сестра. Их беспардонно усадили прямо на холодный пол у стены, а попытка мамы пойти мне навстречу не увенчалась успехом. Она не смогла приблизиться к центру комнаты больше чем на несколько шагов.

— Итак, время клятвы. Подойди сюда, — кивнул он мне.

Возле двери — два амбала, за спиной матери — кровожадно ухмыляющийся садист. Я не понимаю, что за цирк происходит, но сейчас точно не время качать права. Поэтому я подхожу к высокому, но слегка обрюзгшему мужчине средних лет, в черном камзоле с золотой вышивкой, и вкладываю руку в его ладонь.

— Я, Анурх Ар Тирот, клянусь силами стихий, жизнью и посмертием, что не причиню вреда матери и сестре ходящей, если она откроет путь в Эрторан и проведет нас по нему. — Он выжидающе посмотрел на меня.

— Я, Черемушкина Полина Витальевна, клянусь силами стихий, жизнью и посмертием, что сделаю все, что в моих силах и не противоречит моим принципам, чтобы открыть путь в Эрторан и провести по нему Анурха Ар Тирота и четырех его спутников, с которыми он сюда прибыл. Если ни он, ни кто-либо по его просьбе ни словом, ни делом не причинит вреда, мне, моей матери и сестре.

Когда я закончила, рука Анурха сжималась уже сильнее, а взгляд пробирал до костей. Думаю, он ожидал, что я повторю его речь дословно, но с измененной формулировкой мне было хоть немного спокойнее, пусть вся эта ситуация и выглядит как бред, но вдруг… И словно в подтверждение моим мыслям, наши сплетенные руки охватило сияние.

— Клятва принята. Не ожидал. — глава все так же не сводил с меня взгляда. — Но, в целом, это ничего не меняет.

Эти слова словно послужили сигналом: амбалы скрылись за дверью, а спустя минуту вернулись, волоча вслед за собой тела. Я с ужасом посмотрела на главного, который все еще держал мою руку, но он лишь усмехнулся и сказал: «Тебя ведь никто не заставляет убивать, условия клятвы соблюдены. Прощайтесь». Я перевела взгляд на маму и поняла… «Открыть и провести» — выходит мне придется отправиться с ними? Что бы это ни было, но шуткой не кажется и пока все остальные занимались подготовкой ритуала, так они называли тот ужас, что творился за моей спиной, я подошла к маме, почти падая у ее ног.