– Нет ничего плохого в том, чтобы иногда веселиться. С другой стороны, нельзя терять бдительность.

Я и правда беспокоилась о том, что отстаю. Что мне нужно что-то доказать – Эндикотту, Катрине, Розе. А еще мне хотелось добиться расположения Уильяма, пусть я и пыталась не подавать виду. Раньше учеба мне давалось легко. Преподаватели всегда ставили мне высокие оценки и много хвалили. Я была лучшей по большинству предметов, не прилагая особых усилий, но это казалось ерундой по сравнению с удовольствием от самого процесса учебы.

– Можно тебя спросить о том, что не дает мне покоя? – обратилась я к Шону. – Вопрос может прозвучать немного странно.

– Я люблю странности.

– Эта странность тебе не понравится. Однажды я пошла в библиотеку и увидела на лестнице Люка. Он с кем-то разговаривал и упомянул, что в их последнюю встречу Мадлен Гранжье выглядела обеспокоенной. Люк услышал, как она говорила о некой проблеме, которую нужно обсудить. Потом она умерла. Люк как будто намекал, что эта смерть не была случайностью.

– Да, эта странность мне и правда не нравится. Знаешь, с кем Люк говорил?

– Женщину я не узнала. Может быть, ты слышал что-то о Мадлен, что-то, что показалось тебе необычным? Какие-нибудь слухи?

– За пару недель до ее смерти я заходил к ней в рабочее время. Мадлен не была моим научным руководителем, но она много знала о католических беженцах. В тот день Мадлен явно была не в духе и быстро выпроводила меня из своего кабинета, якобы у нее была назначена встреча со студентами, хотя на двери висело расписание, в котором не было никакой встречи. Вот и все. На твоем месте я бы не задумывался о смерти Мадлен. Вряд ли мы когда-нибудь выясним больше подробностей. Лучше уж сосредоточиться на исследованиях.

– Я пытаюсь.

– Как тебе профессор Эндикотт, получается с ним работать?

– Конечно, – ответила я. – Но всякий раз, когда я иду к нему, у меня складывается ощущение, что я отрываю его от гораздо более важных дел.

– Вероятно, так и есть.

– Ха, я знала, что ты так и скажешь. Все же трудно воспринимать его как профессора, а не обычного человека. Кстати, он женат? У него есть дети?

– Профессор Эндикотт женат на работе. Впрочем, это обычная история для ученого. Хотя даже для англичанина он слишком тщательно скрывает свою личную жизнь. Говорят, что у него есть девушка из другого университета, но мы никогда ее не видели.

В субботу вечером я пошла в библиотеку, чтобы вернуть несколько просроченных книг. У стола выдачи стоял Уильям. Жаль, что сейчас я в спортивных штанах. Пригладив волосы и ущипнув себя за щеки, чтобы придать коже здоровый румянец, я встала в очередь за ним и тронула за плечо.

– Привет, незнакомец.

Он обернулся.

– О, здравствуй.

– Что ты взял? – Я заглянула ему через плечо, чтобы посмотреть, какую книгу ему передали. Обложка была потертой, а сверху жирным готическим шрифтом были написаны слова «Oeuvres poetiques». – Так ты читаешь стихи? Для удовольствия?

– Ни слова больше, – прошептал он. – Хочу сохранить репутацию историка-аскета.

– Не ты ли говорил, что чтение разных книг дает представление о мире?

– Отличная память.

– Не знала, что ты вернулся. Если есть время, может, выпьем кофе?

– Звучит заманчиво, но сегодня субботний вечер, и у меня уже назначено свидание.

– Оу. – Я уставилась вниз.

– С пожилым господином по имени… – он повернул книгу, чтобы я могла видеть корешок, – Иоахим дю Белле. – Я невольно улыбнулась. – Сначала занесу книгу и еще кое-что домой. Встретимся в «Куайч» через полчаса?

Дома я почистила зубы, нанесла три слоя туши и блеск для губ. Надела юбку и черные кожаные туфли на каблуках, которые купила после того, как получила первую работу на полный день после университета.

На парковке у паба спорили двое мужчин, я спешно прошла мимо.

Уильям ждал меня у входа, несколько секунд я кожей чувствовала его одобрительный взгляд.

– В «Куайче» уже яблоку некуда упасть, но я знаю место, где будет меньше пьяных студентов.

Свернув в переулок рядом с кафе «Замок», мы спустились в небольшой бар, который занимал подвал уютного на вид дома. Устроившись на замшевом кресле неподалеку от камина, в глубине помещения, я одобрительно сказала:

– Тут мило.

– Всегда нужно иметь план «Б», – улыбнулся Уильям.

Посетителей для выходного дня было немного. Чуть поодаль столик был занят группой женщин, одетых в одинаковые розовые футболки, пластиковые короны с перьями и пурпурные боа. Они громко разговаривали.

– Что тебе принести? – спросил Уильям. – Виски с содовой? Только тут никаких изысканных сортов.

– Я и мечтать не смела. Смешивать односолодовый напиток с чем-либо, кроме льда, запрещено шотландским законодательством.