Я устала прощаться с этим человеком.

Джона выходит из очереди и сокращает расстояние между нами, бросает сумку у ног. Сейчас пять утра, и мы мешаем потоку пассажиров, спешащих на свои рейсы, заставляя их обходить нас с обеих сторон. До моих ушей доносится ворчание, но мне нет никакого дела до недовольных в этот момент.

Суровая хмурая складка на красивом лбу Джоны, пристально вглядывающегося в меня, говорит о том же с его стороны.

– Ты это серьезно?

Я киваю.

– Да. Я имею в виду, если ты всерьез намерен переехать в Анкоридж…

– Когда? – требовательно перебивает он жестким голосом.

– Я не знаю. Как только смогу.

Сколько времени требуется, чтобы собрать вещи и переехать в другую страну? В страну, в которой я родилась и гражданство которой у меня по-прежнему есть, конечно, но в которой я не жила уже более двух десятилетий.

Его глаза сверкают решимостью.

– На Рождество.

Я смеюсь.

– До него всего месяц!

– И что? Тебе не хватит времени? – Это вызов, брошенный в типичной для Джоны прямолинейной манере. – Я отменил свою поездку в Осло к маме. И Агги с Мейбл будут тебе рады. Тем более что это первое Рождество без Рена. Тебе нужно приехать. – Его адамово яблоко дергается, когда он тяжело сглатывает. – Приезжай.

И где-то в словах Джоны, его тоне и том, как он смотрит на меня, я различаю тихую мольбу. По правде говоря, идея оказаться рядом с самыми близкими людьми моего покойного отца на праздники с каждой секундой выглядит все более заманчивой и все более осуществимой.

– Ладно, – выдыхаю я, и мой голос дрожит. – Если смогу, я приеду. Приеду, как только получится.

Он притягивает меня к своему крепкому телу и наклоняется, чтобы прижаться лбом к моему.

– Черт тебя побери, Калла, а ты знаешь, как заставить парня вспотеть.

Ухмыляюсь, потянувшись рукой вверх, чтобы провести кончиками пальцев по его заросшей щетиной челюсти. Я спрятала его бритву два дня назад, чтобы он не брился. Этот поступок показался мне поэтически справедливым после того, как йети все лето прятал мои косметички у себя на чердаке. К сожалению, Джону это не волнует.

– Прости. Решилась всего несколько секунд назад.

Хотя, если быть честной, думаю, я знала ответ все время.

– Да неужели? Потому что ты не можешь сказать мне подобное, а потом струсить. Мне придется выставить дом на продажу прямо сейчас, если мы рассчитываем хоть на какой-то шанс переехать с Аляски к следующему лету…

– Не струшу, – обещаю я.

И закусываю губу, чтобы удержаться от признания, которое едва не срывается с языка, мои щеки краснеют.

Челюсть Джоны напрягается.

– Что?

«Я люблю тебя». Эти три слова предназначались ему с той самой секунды, как только я услышала его смех на нашем крыльце, и все же не могу найти в себе силы сказать об этом. Смешно, учитывая, что силы переехать на Аляску ради него я нашла. Наверное, это потому, что он попросил меня. Если бы Джона признался мне в любви, то ответ сразу бы слетел с моих губ, в то же самое мгновение. Однако этих важных слов он еще не произнес.

– Не передумаю, – вместо этого произношу я.

Взгляд Джоны становится более сосредоточенным, оценивающим, словно он пытается прочесть мои мысли.

– Ладно.

– Ладно. – Я выдавливаю нервный смешок. – Вот черт, мы сделаем это!

– Сделаем, и это будет здорово, вот увидишь.

Он снова целует меня, медленно и настойчиво, его ладонь гладит мой затылок, а пальцы перебирают распущенные волосы.

Кто-то бросает: «Свалите с дороги», и Джона отстраняется, чтобы бросить на него угрожающий взгляд. Маленький человечек со сморщенным лицом опускает голову и сразу же делает вид, что это был не он.

– Мне пора. – Джона смотрит на свои часы. – Я и так уже опаздываю. К тому же мы разозлили половину аэропорта.

Я встаю на цыпочки, чтобы украсть еще один его поцелуй.

– Позвони мне, как только приземлишься.

Я получаю одну из кривых ухмылок в ответ – ту, которую раньше мне хотелось содрать с лица Джоны и которую так силюсь запомнить теперь.

– Удачно рассказать новости Сьюзан.

Глава 2

Декабрь

– Вот и все! – с какой-то обреченностью объявляет мама.

Ее орехово-зеленые глаза влажно блестят, когда она окидывает взглядом контрольно-пропускной пункт на рейсы в США. Даже в это неподобающее время к нему стекаются целые полчища пассажиров, летящих к кому-то на праздники.

– Мам. – Перевожу на нее взгляд. – Я не умираю.

– Я знаю. Просто… – Она смахивает слезу своим свеженаманикюренным ногтем модного сейчас цвета клюквы. – Наконец-то понимаю, что означало выражение лица моей матери, когда я вот так же сказала ей, что переезжаю жить на Аляску. Наверное, мне стоит позвонить ей и извиниться.