Алинея чувствовала всем сердцем, как трудно было королю признаться в некоторых словах. Он искренне и с мокрыми глазами говорил о сыне, будто прямо сейчас вспомнил те дни, когда они могли беззаботно проводить время. Серые глаза немолодого правителя накрыли новые морщины, но от этого они не стали менее выразительными. Алинея почтительно и с понимающей улыбкой поклонилась, а потом ушла. Лишь раз она обернулась, чтобы посмотреть на Иерана. Он стоял на одном месте и смотрел наверх, куда только недавно глядела девушка. Все время пока она разглядывала стены и потолки, он недоуменно смотрел за ней. А теперь будто понял, что именно привлекло ее внимание и понимающе закивал.

Длинные коридоры стали более протяжёнными. Шаги эхом проносились по пустому пространству и не заглушались, пока Алинея не дошла до нужного места. Библиотека казалась больше и просторнее. На первый взгляд книг стало намного богаче, но девушка понимала, что это всего лишь тоска по родному месту заставляет ее чувствовать это место совсем по-другому.

Робкие пальцы коснулись пыльного переплета заветной книги, о которой мечтала Алинея. Кроткие импульсы встрепенули уснувшее сознание и заставили вновь испытать забытые чувства. Сухие страницы прожигали тоску по прошлым дням, когда Алинея по ночам пробиралась сюда и могла под страхом быть пойманной прочитывать полюбившиеся рассказы. Сейчас все было намного безопаснее и спокойнее, но что-то изменилось в сердце молодой особы, что-то мешало ощутить прежние чувства…

Из открытого окна в комнату проникал зимний ветер. Находясь под опекой тёплых стен, Алинея не ощущала силу и власть прибывшей зимы. Но зато она явно могла ощутить пронизывающий до костей аромат мороза. Мелкие снежинки стучали о высокие окна замка. Порой они скомкивались в звезды, пропадая внутрь комнаты, но иногда одиноким снегопадом высаживались на ровную поверхность. Небольшими вихрями слова вновь, как было раньше, слетали со страниц огрубевших книг и вместе со снежинками кружили в вальсе тихой музыки. Изящные руки искрились под лунным светом, глаза из мелких комков необузданной стихии сверкали звёздами на затуманенном небе. Алинея хотела встать и вместе с знакомыми кавалерами выйти в самый центр воображаемого зала. Но как только нога сделала шаг вперёд, а губы в улыбке произнесли слова благодарности, сердце затрепетало от холодного подступа страха. Он возник, когда девушка случайно скользнула взглядом по двери. В самый последний день за ней стоял Конрад. И сейчас ей казалось, что он мог без лишних причин прийти сюда и разрушить ее созданный мир. И правда, когда Алинея обернулась, она больше не видела лица благородных баронов и сударынь. Они исчезли и прошмыгнули вместе с воздухом в мелкие щели старых стен библиотеки.

– Зачем же ты тогда пришёл сюда… – Алинея могла смириться со всеми исходами. Но теперь и еще один человек знал о ее укромном месте. И когда он поймет, насколько сильно Алинея дорожит этой комнатой, он навсегда закроет ей путь к счастью. И даже сейчас, находясь в одиночестве, девушка не могла вздохнуть или позволить себе не держать спину натянутой струной. Любой звук был частью надуманного и расплывчатого представления о грядущем ужасе.

Книги шли за книгами, а время все никак не хотело прибавлять нужный ритм. Глаза постепенно закрывались под песнь подступающей ночи, а руки, ослабевшие от непрестанного держания большого количества книг, упали на платье. Волосы беспорядочными прядями ложились на вздымающуюся грудь и повторяли все изгибы тела. Алинея погрузилась в сон, в беззаботные, но все же тревожные грёзы. В отрывках ночных картинках на видела страшные эскизы человека, который стоял сейчас вместе с ее родителями и пытался добиться согласие Северуса и Нелы.

– Где наша дочь? Нам уже пора ехать домой!

– Не волнуйтесь, я найду ее и отвезу на своей провозке прямо в Вашему поместье! Не переживайте.

Женщина довольно улыбнулась, сложила траурный веер и взглянула на мужа.

– Хорошо! Я Вам доверяю, но не думаю, что Вы удостоитесь еще одним шансом! – Северус был жесток, но все же позволил Конраду ощущать с его стороны непривычное доверие.

Конец ознакомительного фрагмента.