Шрифт:
Восстановительные работы на «Одиноком» продолжаются четыре часа пятнадцать минут и завершены на 26%. Силовые установки работают, трансляторы полей заменены на новые…
Я снова махнул рукой, типа с «Одиноким» все понятно, давай дальше…
— В виде охранения обстановку на орбите контролирует легкий крейсер «Цесаревич Георгий»
Я вырвал трубку изо рта:
— А где Красовский? — прошептал я, закашлявшись.
— В данную минуту корабли 10-ой «линейной» дивизии преследуют отступающих к переходу «Таврида–Бессарабия» поляков адмирала Вишневского, — как всегда мило улыбнувшись, ответила Алекса.
— Немедленно поднимай крейсер на орбиту! — мне снова показалось, что я орал, но на самом деле больше шептал. — Запускай двигатели! Немедленно!
Глава 3
Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».
Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.
Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.
Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.
Точка пространства: сектор межзвездного перехода «Таврида–Бессарабия».
Дата: 29 февраля 2215 года.
Меня по-прежнему шатало, в дополнение еще и тошнило, но, несмотря на это, я был на ногах и сейчас сидел в своем командирском кресле на мостике «Одинокого», продолжая допрашивать Алексу. В это время мой крейсер, перед этим сорвавшись со стапелей эллинга и за минуту поднявшись на орбиту Херсонеса-3, уже мчался в направлении злополучного перехода на «Бессарабию», туда, куда несколькими часами ранее направились корабли 10-ой «линейной»…
— Контр-адмирал Красовский, как моим визуальным сканерам показалось, даже был рад, что вы находились в бессознательном состоянии, — ответила Алекса на мой вопрос, что это время, пока я валялся в регенерирующей капсуле, делал Александр Михайлович. — Он не пожелал посетить медотсек «Одинокого», после того, как сражение прекратилось, и мы с полковником Дороховым доставили вас на крейсер…
— Если честно, я не очень-то этому расстроился, — усмехнулся я, уж точно не горя желанием, когда бы очнулся, увидеть эту вечно кислую мину Красовского перед собой.
— Да, но в нашем медицинском блоке одновременно с вами находился и до сих пор находится один из его старших офицеров, — сказала Алекса. — Так что визит контр-адмирала на «Одинокий» напрашивался сам собой.
— А что делает на моем крейсере офицер Красовского? — недоуменно спросил я, отвлекаясь от главной темы.
— Во время истребительного боя машина командира эскадрильи с «Екатерины Великой» была подбита и его спасательную капсулу на наш крейсер было доставить ближе всего, — ответила на это Алекса. — Комэск в данном бою получил контузию и был определен нашими врачами в медбокс…
— Ясно, — кивнул я. — Продолжай про Красовского…
— Что именно вас интересует?
— Как Александр Михайлович объяснил причину того, что он погнался за поляками? — уточнил я. — Ведь как я понимаю, договор с Вишневским был все-таки заключен?
— Так точно, после того, как вы потеряли сознание на мостике вражеского авианосца, между российским и польским командующими было заключено перемирие, — подтвердила Алекса, кивая. — По его условиям обе стороны немедленно прекращали огонь и расходились на безопасное расстояние. Польская хоругвь, собравшись в походную колонну и взяв на буксир два своих поврежденных корабля, пошла в сторону перехода «Таврида–Бессарабия». Контр-адмирал Красовский со своей стороны обещал их не преследовать и не атаковать…
— И, как мы видим по карте, этот паразит Александр Михайлович нарушил-таки свое обещание, — я кивнул в сторону голограммы, на которой четко прорисовывалась группа зеленых точек, они же вымпелы 10-ой «линейной», которая на всех парах мчалась в сторону «врат» на «Бессарабию» с явным намерением разобраться с поляками.
Польских кораблей радары дальнего обнаружения «Одинокого» пока не засекли, отчего они и не проецировались на карту. Но мне, как и всем остальным офицерам на мостике было понятно, что хоругвь Вишневского где-то совсем рядом, хоть пока и не видна…
— Впрочем, в том, что Красовский не держит своего слова, ничего необычного нет, — пожал я плечами. — Это за данным господином водилось и не раз, мне ли этого не знать.
— Последний такой случай произошел в момент сражения за Херсонес-9, — напомнила Алекса. — Когда контр-адмирал погнался за отступающими кораблями «Звезды Смерти»…
— Да, Тася рассказывала, — кивнул я. — Но не это меня удивляет, а то, что Александр Михайлович в неуемном желании отличиться и заиметь себе на электронной планке очередной орден, готов рисковать своими последними кораблями и экипажами. Ведь, как я понимаю, у Красовского под рукой осталось всего пять вымпелов, так?