Игорь стоял рядом и поддерживал меня, чтобы не упала от бессилия, если закончится манна. Сам управлял пятеркой живых трупов солдат, которые выполняли методично команды по уборке помещений. Ингрид продолжала растить полезные бактерии, которых потребуется немалое количество.

Еще через час, даже тяжелые пошли на поправку. В больнице было чисто, и солдатики уснули, испытав облегчение. Оставаться ни у кого не было сил, выдвинулись домой в академию.

– А как мы войдем? Нас же не пустят? – поинтересовалась заранее.

– Одних вас возможно, но со мной, как моих помощников, пропустить обязаны, - успокоила меня учитель.

Моя глупая мечта оставить неизгладимый след в этом мире сегодня осуществилась, теперь есть новое простое средство исцеления, которое поможет сохранить колоссальное количество жизней в будущем. Но самой покинуть этот мир снова не вышло, Орлова вместо яда зачем-то подсыпала опиум, вызвавший продолжительную эйфорию. У меня даже мышцы лица устали столько улыбаться, но до сих пор я это продолжала делать. У входа мы расстались, так как у каждого, комнаты находились в разных корпусах.

Практически добравшись до своей коморки почувствовала, что свет резко померк и погрузилась в темноту забвения.

Почему-то не хотелось просыпаться, было тепло и уютно. «Кажется, вчера перерасходовала свои силы и сейчас голова сильно гудит. Почему-то не звонит будильник, хотя по ощущениям, что вот-вот уже начнутся занятия». С трудом приоткрыла один глаз и уставилась на светлый потолок, побеленной белой краской. Что-то было не так, ведь у меня не было такого чистого и светлого потолка в комнате. Пришлось открыть второй глаз, и через усиливающуюся боль, повращать ими по сторонам. Сделала неутешительный вывод, сейчас я не в своей комнате, не в комнате Влада и даже не в комнате Игоря. Обстановка была не знакомой. И тут на меня сверху водрузилась мужская рука, опять же незнакомая.

Пришлось скосить глаза еще сильнее, превозмогая тупую боль в затылке. У меня либо галлюцинации, либо все еще сплю, пришлось даже ущипнуть себя, рядом сладко сопел Борис Ливанов. Картина мне не понравилась от слова совсем. Заглянула под одеяло и обнаружила себя в одном нижнем белье.

«Хоть не совсем голая, уже есть шанс, что между нами ничего не было». И тут под одеяло проникла снова чужая нога, но уже с другой стороны. Скосила глаза вправо, уже практически не удивляясь, увидев еще одного отмороженного на голову, Ивана Антоненко, спящего на животе.

«Но почему я ничего не помню? Ни как встретилась с ними, ни как оказалась в этой комнате?» А ноющая боль в голове намекала, что меня в очередной раз грязно использовали, ударив сзади по затылку. Начала заполнять злость на происходящее, и слава Богу, уже не хотелось улыбаться, как дуре. Восстановила кровообращение в голове, чтобы как можно быстрее рассосалась большая шишка на затылке, чуток полегчало. И мне надоело быть игрушкой для биться, которую можно обижать и унижать когда и кому вздумается. Добрая Машка в этот момент умерла второй раз окончательно, именно ее образ и мировоззрение не давали мне отыграться в полной мере на своих обидчиках. Вчера, с рухнувшей надеждой на возвращение, часть наивной девушки умерла вместе с ней. Проснувшись в неприглядной реальности, во мне пробудилась иная личность, самодостаточная, гордая, а главная мстительная к своим обидчикам и справедливая к друзьям.

Мои губы исказила циничная ухмылка. Раз ребята решили меня скомпрометировать, то больше у них такой трюк не сработает, сделаю их временно импотентами, пока не исправятся. Перекрыла им пару кровотоков, сузив сосуды, это будет достаточно напугать парней. Теперь временно у них не встанет, пока само не рассосется в течении нескольких недель. Еще не мешало уточнить, что они сделали с моей бессознательной тушкой. Заворочалась, сладко потягиваясь, одновременно подпинывая этих охламонов, чтобы проснулись.

– Ой, мальчики, а что вы здесь делаете? И каким образом оказалась в вашей постели? – включила наивную дурочку, интересно, какую версию они выдвинут.

– Ты вчера пришла навеселе и встретила нас в холле, - не моргнув глазом начал Борис, - мы предложили поразвлечься, а ты возьми и согласись.

– А почему я этого не помню? Но это хорошо, если сама согласилась, - широко им улыбнулась, - ведь на мне проклятье еще от моей покойной бабки, если кто-то попробует овладеть мной силой, то навсегда станет импотентом.

Парни одновременно сглотнули и опустили глаза туда, где у них пониже пупка, с надеждой.

– Сейчас мы это легко проверим, было ли вчера что-то между нами и по моей ли воле?
– выскользнула из-под одеяла в нижнем белом кружевном белье и стала принимать сексапильные позы, как модель перед камерой для мужского журнала.

У парней округлились глаза. Они озадаченно хлопали ими, переводя взгляд с меня и на то, что должно было реагировать, снова на меня и снова ниже. А там был полный штиль. И меня начала забавлять эта ситуация.