— Давай в другой раз. Правда, не могу.

— Ясно, — понимающе закивал головой Джованни. — Это всё из-за этого придурка Клаудио? Да ладно тебе обижаться. Забудь уже про тот случай.

— Сам ты придурок. И твои дружки такие же, — огрызнулась она. — Так нельзя с людьми поступать. Он вам ничего плохого не сделал, — и перед тем как покинуть балкон, добавила. — Такое не забывается. Идиоты!

Хорошее настроение у парня вмиг улетучилось. От досады он сжал кулаки. «М-да… Вот и поговорили, — подумал Джованни, вспоминая историю двухмесячной давности. — Чёртов Клаудио! Козлина очкастая. Тысячу членов в твою задницу! Надо было тогда тебя на набережной утопить, а не делать звездой Ютуба».

А ведь Джованни по-хорошему предупреждал этого очкарика со скрипкой забыть о Лучии, с которой они вместе обучались в музыкальной школе. Но тот не воспринял его слова всерьёз. А зря. Сначала он с друзьями его хорошенько отдубасили, настоятельно рекомендуя прислушаться к просьбе уважаемых людей. Но как оказалось, Клаудио проигнорировал предупреждение, и спустя две недели его опять увидели провожающего Лучию до дома. Лучше бы он этого не делал, за что в тот же вечер и поплатился. Джованни со своей бандой схватили Клаудио, когда тот возвращался домой. Парнишку малость побили, связали и отвезли на старую набережную. Затем они раздели его догола, изрезав одежду ножами, поставили в урну с мусором и прозрачным скотчем примотали тело к фонарному столбу. После чего вся дружная компания долго смеялась над полученной живой скульптурой, фотографируя и снимая на видео унижение парня из элитного района Кьяйя, где проживала местная буржуазия и богатенькие туристы.

Естественно, Джованни на этом не остановился, выложив с друзьями видео и фото в Ютубе и Фейсбуке со смешным названием «Ночной мотылёк». На следующее утро об этом забавном случае знали не только обитатели Форчеллы, но и большая часть жителей Неаполя. Кто-то осуждал подростков и их злую шутку, но были и те, кому это видео пришлось по душе. Джованни на мнения других было наплевать. Он добился своего и это главное. «Ночного мотылька» в окружении любимой девушки больше никто не видел.

Услышав голос старшего товарища по криминальному ремеслу, Джованни поднял голову.

— Бывает, парень. Лучии палец в рот не клади, сразу по локоть откусит. Вся в мать пошла, — по-доброму усмехнулся мужчина, туша окурок в старой жестяной банке. — Нашел бы себе подружку попроще, без гонора. Парень ты видный. Такие как ты девкам нравятся, — высказал он своё мнение и, не прощаясь, скрылся с балкона.

— Спасибо за совет, уважаемый Карло. Но в этом вопросе я как-нибудь сам разберусь. Придёт время и Лучия Ферраро будет моей женой. Это даже не обсуждается, — с уверенностью пробубнил под нос юноша. Окинув напоследок окна возлюбленной, он надел мотошлем и, усевшись на скутер, рванул в сторону пляжа, где его ждали друзья, его банда преданных малолетних головорезов, чьим лидером он был.

Озлобленный Джованни летел на своём скутере по улицам города, объезжая машины и прохожих, совсем забыв про осторожность. А чего ему бояться? Если все улицы Неаполя ему как родные. Задумавшись, он не заметил, как из-за поворота выехал маленький грузовичок и, растерявшись, на приличной скорости врезался в него…

— Что за хрень?! Этого не может быть! Я ведь должен быть на небесах! — были мои первые мысли, когда я открыл глаза и увидел незнакомую мне местность.

Я отчётливо помнил последние минуты своей жизни. Из-за неисправности двигателя самолёт совершал экстренную посадку в аэропорту Ресистенсии, который находился неподалёку от одноимённого небольшого городка в провинции Чако. Большинство пассажиров впало в панику, народ резко засуетился, женщины и дети истошно плакали, думая, что всё кончено и мы непременно разобьёмся. В отличие от них я почему-то был уверен в благополучном приземлении самолёта. Умирать в мои планы не входило. Пристегнув ремень безопасности, я склонил голову к ногам и, обхватив её руками, усердно молился всем известным мне богам, прося только одного — остаться в живых.

Но сейчас я лежал на левом боку посреди узкой дороги и никакого рая или больничной палаты не наблюдал. В глаза противно бил желтоватый свет автомобильных фар. Чтобы разглядеть окружающую меня местность, приходилось постоянно щуриться. Голова ужасно раскалывалась от тупой, бьющей в виски боли. Я не сразу понял, что на голове находится мотоциклетный шлем без стекла. Захотелось немедленно его снять и осмотреться вокруг. И в тот момент, когда я поднял правую руку, пришло понимание того, что она будто бы чужая, не моя. Поверхность всей тыльной части кисти и двух пальцев была покрыта татуировкой с изображением пистолета, а на предплечье виднелась какая-то длинная надпись.

«Охренеть! Я что, переселился в тело другого человека?! А это вообще возможно?! Я о таких случаях только в фантастических книгах читал, — подумал я и тут же начал успокаивать себя. — Что за чушь я несу? Автокатастрофа была. Я точно это помню. Такое не забывается. Значит каким-то чудом я выжил и сейчас нахожусь в коме, и всё увиденное мне снится. Это просто сон».

Но додумать мне не дал подбежавший пожилой худощавый мужчина с крючковатым орлиным носом и маленькими колючими чёрными глазами. Он был настолько реальным, что я усомнился в правильности своих мыслей. А после того, как он ко мне прикоснулся, я окончательно поверил в переселение своего сознания в тело другого человека.