— Эммет, можно с тобой поговорить с глазу на глаз? — произнесла Лия.

— Разумеется, — ответил я, не обращая внимания на недовольное лицо арбитра. — Идем, — я кивнул на дверь, ведущую в кабинет.

Ирэн и Талия последовали за нами.

Стоило двери закрыться, как фехтовальщица сразу же накинулась на меня с расспросами.

— Постой, — остановил я поток вопросов, который, лавиной, обрушился на меня. — Я понимаю, что вы волнуетесь, но поверьте, ничего страшного в том, что я поговорю с инквизиторами нет. Если бы они захотели, то я бы уже давно гнил в каком-нибудь их подвале. Плюс, вы сами знаете, что я могу за себя постоять, — добавил я, смотря на девушек.

Волнуются. Может, это, конечно, странно, но мне почему-то от этого на душе стало тепло.

Человеческое тело и эмоции…

— Я пойду с тобой! — уверенно произнесла Ирэн. — Только переоденусь.

— И я пойду, — не задумываясь, ответила Лия.

— И я! И я! — сразу же повторила за девушками арахнидка.

К сожалению, всех и вынужден был огорчить.

— Нет, — покачал я головой. — Вы останетесь здесь.

— Но, Эммет я…

Мечница замолчала, когда я посмотрел на нее.

— Я быстро совсем разберусь и вернусь к вам. Обещаю, — сказал я девушкам, которые заметно погрустнели.

— Честно?! — спросила Талия, подойдя ко мне, и взяв за руку.

Я невольно улыбнулся, ибо это было слишком мило.

— Честно, — я потрепал ее по макушке. — Я постараюсь разобраться со всем быстро, — сказал я девушкам. — Увидимся, — попрощавшись с ними, я вышел в гостиную и направился прямиком к Франческе.

— А чего они на меня так смотрят? — спросила арбитр, когда я подошел к ней.

Я обернулся и увидел Ирэн, Лию и Талию, враждебные взгляды которых были обращены к девушке.

— Не знаю, — усмехнулся я. — думаю, ты им не нравишься, — Добавил я, и кивнул ей в сторону двери. — Идем.

— Не удивительно, — Франческа тяжело вздохнула.

— Уже, привыкла к этому? — спросил я арбитра.

— Давно, — спокойно ответила она. — Несмотря на то, что у меня дворянская фамилия, я с пяти лет в ордене инквизиторов. Моих родителей сожгли за ересь, а меня пощадили и взяли послушницей. В восемь, я пробудила свой дар, а в двенадцать уже была оперативным сотрудником, ну или как у нас их называют «инквизиторами в полях», — добавила собеседница.

Видимо, не легкая у нее была жизнь, — подумал я, услышав ее рассказ.

Своим видом, она создавала другое впечатление, что еще раз подтверждало одну народную мудрость о том, что внешность бывает обманчива.

— А когда ты получила звание арбитра? — спросил я.

— Год назад, — ответила Франческа. — Джозеф настоял, чтобы я им стала, так как видит во мне большой потенциал, — не без гордости, ответила девушка.

Я не удивился ее словам. Арбитр и правда могла добиться много в будущем, вот только я не был уверен, что оно действительно наступит для этого мира.

Хотя, инквизиторы же не просто так меня вызвали. Мало ли, вдруг еще, что-то можно сделать…

— Нам сюда, — Джозеф кивнул на ничем непримечательный дом, расположенный в торговом квартале Низовира, недалеко от самой главной улицы, где располагалось большинство лавок и магазинов.

Подойдя к двери, арбитр, на котором, как и на остальных инквизиторов были обычные походные плащи, с накинутыми на голову капюшонами.

Я покачал головой.

Мастера конспирации…

Три стука, пауза, затем еще два, и снова три.

Дверь открылась, и мы зашли внутрь.

— Вы, правда, думаете, что подобные меры безопасности могут помочь вам остаться инкогнито? — удивился я, когда мы оказались в небольшой гостиной, которая соединяла кухню и еще одну комнату.

— Нет, конечно, — усмехнулся Джозеф.

— А тогда для чего весь этот цирк?

— Для отвода глаз, разумеется, — арбитр довольно улыбнулся. — В городе есть еще несколько команд, которые, конспирируются гораздо лучше, чем наша. Дальше продолжать или…

— Нет, я понял, — ответил я и обвел взглядом гостиную, которую инквизиторы превратили в оперативный штаб, в котором вовсю кипела работа. — Так, о чем вы хотели поговорить? — поинтересовался я.

— Не здесь, — ответил Джозеф. — Иди за мной, — скомандовал инквизитор, и пошел в сторону кухни.

Оказавшись там, он подошел к самой дальней стенке, рядом с которой оказалась небольшая деревянная дверца — люк.

Открыв ее, он начал спускаться вниз.

Когда на над поверхностью пола оказалась видна только его голова, он повернулся ко мне.