– Какие, например?

– Такое же право, как и у вас. Право на раздумье. И вы думайте, и мы будем думать. Через неделю мы ждем ответ.

– Через неделю.

– Я сам зайду к вам, – улыбнулся Акифьев, его взгляд вдруг потеплел, «замаслился». – Секретарша у вас, я скажу! – Он по-свойски подмигнул Окулеву.

– Секретарь, – механически поправил Филипп, думая совсем о другом.

– Кстати, как поживает ваша супруга?

– Спасибо, хорошо!

– Хорошо?

– Ну, не очень…

Варвара обладала уникальной способностью наживать себе проблемы на ровном месте. Вот и сейчас рискнула поднять руку на отца. И прогорела. Филипп ничуть не сомневался в ее виновности, но адвокаты придерживались другого мнения, и они вполне могли добиться изменения меры пресечения, но Варвара продолжала обвинять Дашу и капитана Кручу во всех грехах, потому до сих пор за решеткой. Ее этапировали в СИЗО, там она, возможно, пробудет до суда. А затем приговор, этап, зона, но Филиппу ее ничуть не жаль. До смертной казни дело, конечно же, не дойдет, но для Филиппа Варвара и без того умерла.

– Бывает и хуже, не правда ли? – хищно усмехнулся Акифьев.

– Вам уже пора! – зло сказал Филлип и указал ему на дверь.

Смерть, она, конечно, хуже неволи, на это Акифьев и намекал. Но Филипп так просто не сдастся, пусть эта сволочь и не надеется. Он, может, и не прочь, сорвав огромный куш, осесть где-нибудь в тихой гавани вдали от родины, но за бесценок память об отце он продавать не станет.

Акифьев ушел, Филипп вызвал секретаря, велел ей подать кофе и бокал коньяку. Что-то тошно стало на душе, алкоголь облегчения не принесет, он прекрасно это знал, но тем не менее.

– Да, конечно, Филипп Дмитриевич! – нежно улыбнулась Яна, чуть ли не влюбленно глядя на своего босса.

Девушка она видная, красивая, этого не отнять, но Окулев и не думал увлекаться ею. Даже притом, что на жене он поставил крест. Какая-то пресная она, эта Яна. То ли дело Даша, тихая, флегматичная, ни страсти в ней, ни романтических побуждений, зато сколько нежности, мягкого очарования. Даша все никак не выходила из головы, какая уж тут может быть Яна?

Коньяк слегка взбодрил, Филипп набрался смелости, позвонил генералу Хорошкину, поделился своими соображениями насчет «Иртышнефтепрома», Игорь Александрович сам предложил ему охрану – двух бойцов из элитного подразделения, но к работе ребята могли приступить только завтра.

Домой Филипп возвращался в сопровождении бойца из охраны офиса. И Юра с ним, водитель-телохранитель, у него и опыт имеется, и преданность, и оружие. Но все равно на душе неспокойно, нет-нет да и пробежит по спине холодок. Хотя, казалось бы, какие причины для волнения? «Иртышнефтепром» ждет ответа через неделю, если Филипп скажет «нет» по истечении этого срока, тогда на него точно устроят охоту. Он почему-то ничуть в том не сомневался.

Глубокое озеро выбрал отец, он родом из этих мест, поэтому с удовольствием купил здесь участок. Отец как будто чувствовал, что жить ему осталось совсем немного, поэтому спешил поскорее построить дом, чтобы хоть чуть-чуть пожить на берегу любимого озера. Пожил… Теперь вот сам Филипп мог погибнуть в этом доме. Недострой вокруг, а дома достаточно высокие для того, чтобы засевший в них снайпер смог создать реальную угрозу. Впрочем, сам поселок охранялся, спасибо местному бандиту. Посторонних сюда не пускают, так что киллерам здесь ловить нечего. Наверное.

Сафрон – бандит цивилизованный, все законные обитатели поселка для него свои, а иначе и быть не могло. Бандитский беспредел не самая лучшая реклама для застройщика, а Сафрон имел свою долю с продажи земли, недвижимости. Он деловой человек, почему бы не обратиться к нему за помощью? Вряд ли «Иртышнефтепром» захочет связываться с бандитами.

С этой мыслью Филипп и вошел в свой дом. Со второго этажа донесся знакомый смех. Неужели Варвара? Неужели вернулась? И с кем она там? С горничной она так смеяться не будет.

Филипп не ошибся, в спальне он действительно увидел Варвару. Со стаканом виски в руке. Она сидела на кровати, ноги накрыты одеялом, а грудь нараспашку. И не привычная «химия» на голове, а обычная короткая стрижка. Рядом с ней полулежал Сафрон. И тоже с голым торсом. В руке не стакан, а бутылка. Морда красная. И Варвара пьяная, она ничуть не растерялась, увидев мужа, не испугалась, а прыснула со смеха.

– Еще с кровати упасть осталось! – сказал Филипп, презрительно глядя на него.

– Что ты сказал? – скидывая с себя одеяло, фыркнула Варвара.