Шрифт:
Тогда перс предложил ему часть золота.
Артин отказался взять.
— Зачем ты даешь? Это мой долг — вернуть обратно твои деньги или доставить их по назначению. Коли разбойникам не удалось украсть их — твое счастье!
Много горя и нужды испытал на своем веку Артин и никогда не падал духом. Но раз злая напасть чуть не доконала его. От заразной болезни передохли у него почти все мулы. Остался он без гроша, влез в долги. Все считали его несостоятельным должником. Но как бы чудом, вскоре он вновь организовал караван в сто с лишком мулов, и вновь огласились Арзрумские горы звоном его бубенчиков.
«Откуда у него появились деньги?» — поражались знавшие Артина. Строили всевозможные предположения: будто он нашел клад, или будто знакомые купцы помогли ему вновь организовать караван, вручив большую сумму денег; были и такие, которые шли дальше и говорили, что деньги он получил от «неизвестного лица», и т. д. Но факт был налицо: у него самые отборные мулы, и он опять продолжает считаться первым среди арзрумских погонщиков.
Вечерняя мгла не успела окутать землю, когда наш караван проходил через Артамед. Артамед — богатый в древности город, а теперь богатое село — находится в двух с половиной часах езды от Вана на широкой треугольной возвышенности, постепенно спускающейся к морю. В нем до пятисот дымов жителей, более половины из них магометане.
Чуден Артамед, весь утопающий в виноградниках, с восхитительным видом на море. 18 веков назад здесь высились роскошные чертоги и крепостные сооружения царя Арташеса II, обнесенные грозными стенами и башнями. Теперь вместо них — жалкий домишко турецкого бея. 18 столетий назад в цветущих садах Артамеда совершала прогулки с миловидными прислужницами красивейшая среди асланских женщин царица Сатеник — властительница дум и чувств Арташеса II. А теперь под тенью дерев турчанка расточает ласки мягкотелому супругу. 18 веков назад на вершине холма возвышался величественный храм богини Астхик [103] , он глядел украшенным мраморными колоннами фронтоном на широко раскинувшееся голубое море. Юные армянские девы каждое утро украшали свежими цветами храм богини любви и молили Астхик даровать им счастье.
103
Астхик — богиня красоты, любви и брачного союза.
Аслан показал мне здесь несколько интересных древностей.
В армянской части села, на краю дороги, ведшей в Востан, Битлис и Муш, находится выдолбленная в рост человека скала; из ее глубины вытекает прозрачной струей холодный родник, могущий вертеть мельничное колесо. Об этом роднике существует предание, весьма характерное для артамедских девушек-пересмешниц, которые еще со времен богини Астхик сохранили веселый нрав и любящее пламенное сердце. 16 веков назад проходил мимо родника святой Яков, патриарх Мцбина, двоюродный брат отца Григория-Просветителя. Возвращался он из Араратской области, куда ходил, исполненный горячего желания подняться на гору Масис [104] , чтоб увидеть Ноев ковчег; епископу удалось добраться лишь до середины: глубокий сон овладел им; божий ангел сжалился над преклонным возрастом его, вручил одну из досок ковчега, сказав, что ему трудно будет подняться до вершины. Старик с великой радостью пустился в обратный путь с драгоценным даром. Проходя мимо Артамеда, у родника захотел утолить жажду. Тем временем пришли по воду к роднику девицы-пересмешницы и принялись издеваться над стариком. Епископ проклял бесстыжих — и у всех поседели волосы.
104
Масис — гора Арарат.
С тех пор у девушек Артамеда прядь волос со дня рождения остается белой…
Когда мы подъезжали к роднику, девушки несли кувшины с водой. Я принялся с большим любопытством рассматривать их волосы, тяжелыми косами ниспадавшие на плечи. Но наступившая темнота не дала возможности убедиться, имеются ли в черных косах пряди белых волос. Их головные уборы были так густо усеяны монетами, что их смело можно было принять за серебряные чашечки.
Аслан показал мне также знаменитую реку Шамирам, о монументальных плотинах которой говорится у Мовсеса Хоренаци. Царица Шамирам в незапамятные времена отдала приказ прорубить в десяти местах скалы у подошвы горы Сар-Булах. Как эта гора называлась в древние времена — не знаю (Сар-Булах значит верховье, исток реки). Она вывела из недр земли накопившуюся там воду, проложила русло реки на протяжении пятнадцати миль и через Айоц-Дзор [105] подвела реку к городу Артамеду. Река в этом месте разветвляется, орошает пространные виноградники и поля Артамеда, а затем, снова слившись, несется с ревом и грохотом через мощные твёрдокаменные плотины к Вану, чтоб поить виноградники Айгестана.
105
Дословно: Армянское ущелье.
Артамед, за двадцать два столетия до Арташеса II, служил местом прогулок царицы Шамирам. После неудавшегося любовного поединка с Ара сладострастная царица здесь, в тенистых садах Артамеда, вознаграждала себя любовью с молодыми армянскими княжичами, взамен той любви, которой добивалась от Ара. Она наводила на них чары, совращала юношей волшебными жемчугами, которые носила на шее в виде ожерелья. Один из армянских родоначальников возымел мысль спасти легкомысленных юношей, оградить их от соблазнов царицы, пресечь действие ее чар и положить конец ее пленительной власти. Как-то раз царица купалась в мраморном бассейне своего роскошного сада, и, брызжущая алмазами вода фонтанов, омывала ее тело. Одеяния и убранство Шамирам, в том числе и колдовское ожерелье, лежали у бассейна под сенью розовых кустов. Царица, распустив косы, расчесывала их. Старик незаметно подкрался, схватил ожерелье и пустился бежать к морю. Разгневанная властительница бросилась за ним с распущенными волосами, но не смогла догнать его. В бессильной злобе она оторвала огромную скалу и, вложив ее в свои длинные волосы, метнула, как пращой, вслед убегавшему старцу. Скала, пролетев над его головой, упала в яму подле города Артамеда. Старцу удалось добежать до морского берега. Он швырнул ожерелье в море и, таким образом, избавил страну от чар сластолюбивой царицы. Певцы Артамеда сложили о том песню, из которой скупой на слова Мовсес Хоренаци приводит лишь одну строчку: «Ожерелье Шамирам в море…»
— Обратитесь к любому жителю, — прибавил Аслан, указывая на скалу, — и он подробно расскажет вам обо всем. Веселый Артамед, подобно жизнерадостному Гохтнику, создал множество певцов и поэтов. Но где их труды? Осталось одно лишь предание, которое передается из поколения в поколение в течение четырех тысячелетий. Не погибнет народ, сохранивший свои предания. Любовь к прошлому своего народа была могучей силой, переборовшей самые тяжелые удары в течение многих веков. Народ, не забывший о своем прошлом, будет заботиться и о настоящем. Посмотрите вокруг: каждая скала, каждая руина, каждый холм и родник говорят вам о далеком прошлом, и в этих рассказах заключается прошлое величие страны и народа…
При воспоминании о прошлом, при виде памятников родной страны Асланом овладевало необычайное воодушевление и глубокий трепет восхищения… Он совершенно забывал, что мы отдалялись от каравана.
— Ничего, успеем догнать, а ты обязан знать все это.
В Артамеде мы увидели множество развалин храмов, часовен и других святынь. Их камни с высеченными крестами долгие годы служили материалом для построек магометан, тем не менее большая часть их унылыми, скорбными грудами оставалась лежать на своих местах. Но меня не столько привлекали руины христианской эпохи — я много видел их и раньше — сколько вырытые в скалах комнаты, громадные пещеры; они производили необъяснимо таинственное впечатление. Особенно привлекли мое внимание два огромных утеса с клинообразными надписями на вершинах. Протекли столетия, народы сменили народы, а они все стоят и стоят…