— Я тебе что, кондитерская фабрика Вилли Вонки, что ли? — заверещала коротышка, — Моника, даже на одну партию кексов уходит несколько часов, ОДНУ! Тесто замеси, крем сделай, да еще и с дизайном возись потом! У меня же нет волшебной палочки, чтоб заклинанием копирования штамповать! В одиночку действительно большую партию не вывезу…

Потом она, видимо, сообразила, что с этой фразой образ непобедимой и неколебимой ударницы кулинарного цеха дал трещину, и поправилась:

— Нет, вывезу, конечно, это же я, в конце концов, но заеб… кхм, устану зверски!

Моника перетасовала бумаги на столе.

— Да, работы предстоит немало, понимаю, но… постарайся ради клуба, хорошо?

— Как будто у меня выбор есть, — фыркнула Нацуки, — никто здесь без меня ничего не может сделать.

Она и дальше продолжала ворчать, но уже втихомолку. Моника тем временем переключилась на Юри. Ее она прямо-таки буравила взглядом.

— Юри, тебе предстоит, наверное, самое ответственное дело. Оно же наименее определенное.

— В к-каком смысле? — бедняга снова вжала голову в плечи. Пришлось немного ее приобнять, чтоб не боялась.

— Займешься подготовкой аудитории. В таком деле атмосфера играет очень важную роль, можно даже сказать, ключевую. И именно за создание нужной атмосферы ты и будешь отвечать. В данном вопросе я доверяю тебе всецело и безоговорочно. Делай то, что считаешь нужным. Все для того, чтобы погрузить наших зрителей в увлекательный и завораживающий мир поэзии.

Класс. Теперь Моника разговаривает агитками с обложек паршивых сборников со стишками. Тех самых, которые стоят на полках у девочек пубертатного возраста рядом с спизженной у бати кннжкой Чака Паланика и артбуком с фотками напомаженных корейцев.

— Х-хорошо, М-Моника, я п-постараюсь, — пролепетала Юри.

— Я знаю, что постараешься.

Вот нахрена она все собрание ведет себя как стерва? Многие тянки думают, что это делает их капец какими привлекательными в наших мужских глазах. Может, для кого-то и так. Но если человек ведет себя со мной как мудила выпендрежный, то лучше я к нему относиться точно не стану.

(вот только не ври. она тебя могла вокруг своего пальчика обернуть)

Ну да, а потом ее язык обернулся вокруг моего…

— И наконец, последний по порядку, но не по значению — Гару, — возвестила Моника, — поскольку для него какой-то отдельной работы нет, считаю необходимым подключить Гару к нашему с Саёри проекту. Объем стоящих перед нами задач весьма серьезен, поэтому без дополнительной помощи уложиться в срок будет затруднительно даже с учетом лиш… оставшейся недели.

— И чего? — отмахнулась Нацуки, — медаль вам теперь вручить? «Ой, я даже не знаю, как мы сможем вдвоем картинки на компьютере сверстать, нам не обойтись без Гару!» Глупости! Если кому здесь и пригодились бы лишние руки, то это я. К тесту не пущу, — обратилась коротышка уже ко мне, — и не проси! Но кухню потом в порядок приводить сгодишься.

Посмотрите на эту мини-версию Гордона Рэмзи, дамы и господа, друзья и соседи. Ща я ее по носу как щелкну. Словами, разумеется. Но иногда и настоящий щелбан влепить охота, когда она заговаривается.

— Почему же только для этого? — спросил я вкрадчиво, — я могу еще продукты для тебя с верхних полок доставать…

Внутри Нацуки что-то заклокотало. С таким звуком пробуждался мой электрический чайник ценой в семьсот пятьдесят четыре рубля. Работал он честно, на свои деньги — два с половиной месяца, и всякий раз звучал так, как будто с минуты на минуту взорвется.

— Я тебя сама щас достану, — рявкнула она и направилась в мою сторону.

Случиться неизбежному кровопролитию помешала Юри.

— П-позвольте! Моника, т-ты сама сказала, что м-мое дело — с-самое ответственное. Я еще н-не успела еще т-толком о нем п-подумать, но если это действительно т-так непросто, т-то содействие т-товарища по клубу б-было бы очень кстати.

И добавила уже тише:

— Особенно, если содействие окажет т-такой в-внимательный и т-терпеливый ч-человек…

Наверное, полностью расслышал только я, потому что рядом сидел.

— Юри, осторожнее, если будешь так перехваливать, я ж привыкну.

— Это н-ничего, — прядь темных волос упала на лоб, и Юри неловко ее сдула, — п-привыкай слышать правду.

Хм, а Моника и впрямь собственница, оказывается. Нет, внешне-то она щас выглядела спокойной. Но даже я, не большой эксперт в невербальных, так сказать, сигналах, мог сказать, что она крайне недовольна. Об этом говорил — нет, кричал, — несчастный карандаш, зажатый в кулаке.

(а помнишь, как в старом фильме «Факультет» Роберт Патрик проткнул тетке руку карандашом? крутая сцена была, правда?)