Тимур кое-как скинул кроссовки, тогда как Мия уже тянула его за руку. Пакет тоже пришлось оставить на входе. «Всё потом», – подумал Тимур. Только сейчас он заметил, что розовые локоны его девушки заплетены в дреды – объемные косички с впутанными в них волокнами того же цвета. Волосы тянулись вдоль спины до самой поясницы. Тимуру не терпелось прикоснуться к ним, он уже выставил вперед руку, чтобы это сделать, но не тут-то было. Мия повалила его на пол, и Тимур оказался лежащим под елкой. Сотни огоньков праздничной гирлянды мерцали прямо перед глазами. Пахло свежестью с тонким смолистым оттенком и легкой горечью, а еще цитрусом – мандаринами, висевшими на ветках. Помимо фруктов на елке красовались яркие игрушки и конфеты. А на самом верху искрилась рождественская звезда, предзнаменовавшая приближающиеся праздники.

– Как красиво, – наряженная елка пробуждала в Тимуре воспоминания из детства. Они проносились флешбэками у него в голове: бенгальские огни под окном, новогодний маскарад и пузырьки в бокале с детским шампанским, аромат запеченной курочки с хрустящей корочкой и чесноком…

А потом Тимур посмотрел на Мию, и снег начал таять. Словно и не было всей этой новогодней мишуры. Перед ним сидела его Ми. Легкая, волшебная, с улыбкой на лице и ямочками на щеках, розовыми губами и блеском разноцветных огоньков в серых глазах. Его Ми, которая за долю секунды вытесняла даже самые закаменелые воспоминания из его головы. Он терялся, как мальчик.

– Когда успела? – все-таки толстые пряди ее розовых волос оказались в его руке.

– Папулька вчера вечером накрутил.

– Он и такое умеет?

– Он и не такое умеет! – посмеялась она.

– Бунтари! – игриво сморщил нос Тимур, затем притянул Мию к себе и шепнул: – Люблю.

– Мур! – сорвалось с ее губ.

Волшебство рождественской звезды опустилось к ним под елку и накрыло новой романтической волной. Тимур и Мия целовались лежа на полу, переливаясь на свету праздничных огней гирлянды. В остальном же комната погрузилась в темноту позднего вечера. За окном шел снег. Где-то на кухне играло радио, и отдаленно слышался голосок Ларисы, напевающий мелодию из колонок. И было хорошо. Спустя столько часов нервной и скользкой дороги за рулем Тимуру впервые за день было спокойно и уютно. Тепло лежать рядом со своей любимой девушкой под самой лучшей в мире и благоухающей елкой. Радостно сжимать в своей руке руку Ми и верить, что этот миг никогда не закончится. Целовать ее губы и знать, что важнее – нет ничего в мире.

Прошлый Новый год им не удалось встретить вместе. Мия улетела с родителями за границу, а Тимур погряз в сессии. Все новогодние каникулы провоевал с принципиальным преподавателем, который никак не хотел поставить ему хотя бы тройку. «Бог знает мой предмет на пятерку, я – на четверку, ну а ты…» И так далее. Много времени утекло тогда, но Тимур справился. Успешно закрыл сессию, начал подрабатывать на фрилансе – писать тексты на заказ, отучился на права и теперь был здесь. В Ярославле. С Мией.

Кстати, она тоже зря время не теряла. За этот год Мия успела пройти писательские курсы, написать две книги, провести несколько творческих встреч с читателями и продать не один экземпляр своего психологического триллера «Поиграй в меня». Книгу так и не удалось продвинуть в крупное издательство, но местные книжные с руками отрывали произведение Мии и с удовольствием выставляли печатные экземпляры на тематических полках. Что касалось работы, Мия по-прежнему искала себя, не представляя в какую сферу хочет податься. Возможно, втайне она все еще надеялась получить успех на писательском поприще. Но ни в короткие, ни в длинные списки ее книги больше не попадали. Литературная резиденция осталась далеко в прошлом. В настоящем остались только друзья. Мия часто переписывалась и созванивалась с Марго, иногда напоминала о себе Степану. Особенно веселый квест получился, когда Степан передавал крыску Анфиску Тимуру. Папульке Мии пришлось покататься из Ярославля в Питер, а из Питера в Калугу. Теперь-то книга про крыску в соавторстве была написана и ждала своего часа «в столе», вылеживая положенное время в тишине.

– До сих пор не верится, что ты сам приехал! Неужели мы встретим этот Новый год вместе?! – все еще лежа на полу, на плече Тимура, рассуждала Мия. – И никуда не нужно спешить, ехать, лететь…

– Вообще-то нужно, – вдруг сказал Тимур.

– Зачем? Куда? – всполошилась Мия. Она привстала и удивленно уставилась на Тимура, требуя объяснений.

Он тоже поднялся и сел по-турецки напротив нее. Мия бросала взгляды на елку, на уютные новогодние шары, на окно и пушистые хлопья кружащегося снега за ним, оглядывалась в сторону коридора, откуда тянулся свет из других комнат. Мамин голос отзывался эхом в ушах. Мия не понимала, что задумал Тимур, и очень переживала по этому поводу.

– Нам нужно вернуться. Смотри, – Тимур достал телефон, разблокировал его, и на экране замелькали знакомые картинки. – Я забронировал коттедж в «Смороде». На тридцать первое декабря. Всего одна ночь в нашем домике под номером три, представляешь? Ми, я хочу всех собрать. Марго, Стёпа, ты, я, Анфиска повторим значимое событие нашей жизни. То самое, после которого все изменилось. Мы ведь так давно не виделись, и летом не получилось нормально пообщаться. В памяти какие-то урывки с часовых праздников и ночевок с проезда. Но теперь мы целенаправленно соберемся и проведем новогоднюю ночь вместе. Как тебе? Икигайчик, что скажешь?

– Ва-ау, – протянула Мия. Только и всего.

Тимур смотрел на нее и надеялся, что она согласится. Его безбашенная леди. Это в ее голове чаще появлялись безумные идеи, а не в его. Почему же она усомнилась в реальности сказанного? Почему не хотела никуда ехать? Стала домашней? Изменилась? Тимур молча кивал, выспрашивая ее ответ, а Мия поджимала губы и пропускала его взгляды мимо себя. И чего она могла ожидать от романтичного Тимура? Он приехал из Калуги в Ярославль за четыре дня до Нового года, между прочим, сам, на своей машине. Предлагал совершить путешествие, длиною в почти полторы тысячи километров, при этом не имея никакого водительского опыта. Зимой.