— Здравствуй, Владимир, — поздоровался на английском Амади.

— Здравствуй, Амади. Может, твои друзья опустят оружие? — Владимир не хотел устраивать бойню. Не до этого сейчас.

— Конечно. Парни опустите оружие. Я с ним сам разберусь. — Амади говорил уставшим голосом.

— Но, шеф. Код оранжевый. Возможно, это и есть киллер, — чётко сказал самый здоровый из шестёрки.

— Он и есть тот самый оранжевый код. Но никак не киллер. Он… — Амади запнулся. — Его Мира знает. Тут я ничего не могу сделать.

— Хорошо, шеф. Если что, мы на связи, — телохранитель убрал пистолет в кобуру и вышел из уборной. За ним последовали все остальные.

— Тебя здесь не должно быть. У нас был уговор. — Амади говорил грубо.

— Код 0067? — Владимир теперь понял, почему он не смог учуять Миру. Потому что эта была не Мира. Хитрый ход.

— Да. Мне пришлось, — Амади сел на скамейку. Хорошо, что уборные тут были большие — площадью десять квадратных метров. Пять умывальников и пять туалетных кабинок. Плюс ещё две скамейки. Всё для удобства.

— Правильно сделал, — согласился с ним Владимир.

— У нас был уговор. И ты его нарушил, — Амади был зол.

— Нет. Не нарушил. Она меня не видела. Спасибо тебе. Помнишь: услуга за услугу? — Невский взял полотенце и стал вытирать голову и шею.

— Помню.

— У меня есть друг. Он хочет устроиться к вам на работу. Помоги ему. — Невский говорил спокойно. — И я обещаю, что больше не приближусь к Мире. Пока действует уговор.

— Ему надо, как минимум, сдать экзамен…

— Устрой его в инженерный отсек. Он талантливый парень. В знак доказательства того, что я советую тебе не пустышку, на вашей стоянке стоит бронированный автомобиль.

— Какой из них? — Амади начал массировать колено.

— Тот, что в пулевых отверстиях сзади.

— В пулевых отверстиях, но при этом бронированный? Я правильно понял? — Амади не до конца понимал затеи мальчишки.

— Он всё продемонстрирует тебе, и ты останешься доволен. Думаю, у вас таких отродясь не было. Он умеет удивлять.

— Как его имя? — Амади сдался. Взять на работу умного парня было намного проще. Мало ли какие у мальчишки могут быть мысли.

— Тринеко Эдуард Юрьевич. Толстый он немного. Запомни или запиши, — Владимир привёл себя в порядок. — Ты думаешь, что твои люди смогли бы меня остановить?

— Нет. В обоймах заряжены резиновые пули. Для тебя они вообще безвредны.

— Резиновые пули? Это, как я понимаю, только на время мероприятия? — Невского это забавляло.

— Ага.

— Как она поживает? — Владимиру было это необходимо знать. По крайней мере он так думал.

— Думал, что ты и не спросишь, — Амади ехидно улыбнулся. — Поживает она нормально. Не так, как раньше, но всё равно ей уже лучше. И я не хочу твоего вторжения в её личную жизнь. Ты, как мужчина, должен это понимать.

— Ты когда-нибудь любил? — Невский хотел узнать телохранителя Миры поближе.

— Мне почти пятьдесят лет. Как ты думаешь?

— Возраст лишь цифра да книжки с записанными историями болезни. Бывают люди, которые прожили около сотни лет, но остались глупцами, ничего не достигнув в жизни.

— Ты и правда остёр на язык. Не зря тебя отец Миры так уважает, — Амади тяжело вздохнул. Ему не хотелось говорить о прошлом, но почему-то тянуло рассказать это мальчишке. Почему? Он сам не знал. — Любил. Давно. Очень давно. Примерно в твоём юном возрасте. Этот мальчишеский максимализм. Тебе это сейчас знакомо.

— Какая она была? — Владимир не хотел применять свои телепатические таланты. Амади не тот человек, которого нужно заставлять или менять его.

— Красивая, а как же. Каждый считает свою первую любовь красивой. Независимо от того, какая она на самом деле, — Амади улыбнулся. Он вспомнил её. Будто она прямо перед ним. Столько лет прошло, а он не забыл её. — Я полюбил её не за красоту. Нет. Не за красоту. Она была очень бойкой девочкой. Такую хоть в спецназ бери.

— Была причина важнее красоты? — Владимир удивился. Он привык, что человека оценивают по обёртке, как бы это грубо не звучало.

— Конечно. Она была добра ко мне. Я в твоём возрасте был, так скажем, с лишними килограммами. Такие парни мало кому нравятся, но ей я почему-то приглянулся. Мы с ней много общались. У нас даже не было поцелуя, — телохранитель это говорил с теплотой. Воспоминания заставляли его сердце стучать по-особенному.

— Ещё не поздно, — Владимир сел на противоположную скамейку от Амади. — У тебя есть сейчас связи и деньги, чтобы её найти.

— Её не найти, — Амади опустил голову. Владимир едва заметил, как глаза телохранителя краснеют.