— Ты извини, сорвался. Но эта Мария вам с Ильей ещё даст просраться! — уверено вещаю я.

— Илья вчера пришёл на работу поцарапанный. Ленка его бьёт, что ли? — хихикнула Жанна, не обратив внимания на моё пророчество.

А зря! А про Илью я уже в курсе. Звонил тот мне вчера на работу, плакался. Ленка таки учуяла запах чужой бабы и устроила скандал. Я изменщика жалеть не стал, лишь ответил пословицей — «любишь медок, люби и холодок!»

— Чего? — пробасил медведем Илья, не слышавший такой поговорки.

— «Любишь медок, люби и холодок!» — приговаривали бухие пчелы, вытаскивая зимой медведя на мороз. Шутка такая! В смысле, сам виноват. Ты, надеюсь, не раскололся? Даже если на бабе тебя застукает — не признавайся!

— Тогда мне, может, обидеться и не ходить к Лукарям на Восьмое марта? — спросил друг.

— И испортить отношения ещё и с будущей тёщей? Совсем головой слаб стал? — укоряю я.

— Представляешь, Машку побила директриса школы в Таштыпе! — продолжала делиться информацией, то есть сплетнями, Жанна.

— Беременную бить?! — возмутился я.

— А директриса тоже в положении, — с блеском в глазах вещает Жанна.

— А чего они не поделили? — стало интересно мне. — И почему муж не заступился за Марию?

— У директрисы муж — начальник районной милиции. Они с Машкиным мужем решили, что пока Мария в Красноярске поживёт.

Ясно, что ничего не ясно. Ну, да бог с ними.

Пять пассажиров в одной восьмёрке? Сейчас это легко, тем более, Жанне с её бухим другом совсем недалеко ехать. М-да… он никакой, так что секс сегодня обломится не только у меня.

Около Сашкиного дома меня ожидал сюрприз — Зоя остаётся в гостях у Сашки! Значит, поладили девушки. А я еду в общагу. Нет, не в салон мне надо, там присматривает один из охранников, которому заплатим отдельно, а к Маловой. Но в салон, конечно, зашёл, поздоровался.

— Выручку заберёшь? — жуя жвачку, спросил охранник.

— А так ты куда её должен деть?

— Зое сейф в кабинете поставили.

— Ну там и оставь.

Заглянул и в зал. Тот до отказа забит людьми. Через вахту прохожу спокойно, пропуск у меня имеется, я ведь официально тут живу. Один лифт не работает, второй в разъездах, поэтому пехом на шестой приходится подниматься, что молодому и тренированному организму, как два пальца…э-э-э… короче, плевая задачка! Около лифтов на каждом этаже стоят парни и курят. Летом будут курить на пожарных лестницах, их четыре у нас в общаге по количеству крыльев. На шестом замешкался, пропуская какого-то парня с девушкой и смешно одетым в шубку явно большего размера малышом, которому на вид не больше двух лет. Ба! Так это Александр и Катя! Я видел их году так в 85-ом последний раз. И жили они тогда на Калинина в гостинке. Я ещё хотел позвать своего приятеля по московской конференции на работу в горком, но он уже прилично получал в аэропорту, работая электриком, и терять время на комсомольские поручения, имея беременную жену, не захотел. А получить сразу место инструктора с высокой зарплатой не так просто. Я в то время совсем новичком в комсомольских делах был и ничего не решал. Однако сейчас мои возможности велики.

— Саша, Катя, вы что, как неродные? — торможу трио я.

— Толян, ты, что ли? Ох, ты ж как вырос! — узнал меня Александр.

— Это кто? — удивилась Катя.

Ну, всё верно — видела она меня один раз всего и без верхней одежды. Снимаю шапку.

— Что, не узнала? А так?

— Да это мой приятель по конференции комсомольской в Москве, помнишь, он к нам на Калинина приезжал? — отчего-то неловко пояснил товарищ.

— Давайте обратно в крыло зайдём, а то тут курят, и дым на ребёнка идёт. Это, кстати, мальчик или девочка у вас?

— Э! А ты чего, против? — один из курильщиков крикнул в спину явно мне.

Я проигнорировал — сначала с товарищем очень хочется поболтать.

— Вы каким ветром тут? — спросил я, когда мы зашли в просторный холл шестого этажа.

Странно, диван на месте, а телевизора нет —отмечаю взглядом изменения за пару-тройку месяцев, что я тут не был.

— Хотели пожить пристроиться на неделю-другую, — вздохнул Сашка. — А, ты же мою дочу не видел, да?

— Не-а, давно не общались. Так у вас гостинка ведь была? — удивляюсь я. — И здесь, это как? Вы же не студенты.

— Она и сейчас есть, только там жить нельзя. Наш дом — аварийка, — пояснила Катя.

— У тебя жильё служебное, должны взамен дать, тем более ребёнок у вас. А что там аварийного? — интересуюсь подробностями я.

— Нам и дали. На Красной армии в двухэтажном деревянном бараке комнату, удобства во дворе, — опять ответила Катя. — А там часть дома с трещиной, вот и расселили. Хотели у моей подруги тут в общаге пожить, она одна в двухместке, но та не пустила.

— Да, Катя, куда там к ней ещё трое… — вякнул было Сашка.

— Ой, ты хоть молчи! Сейчас куда идти? Опять в барак? Не можешь на работе выбить нормальное жильё! — резко одёрнула приятеля жена.

— Тут на вахте периодами жестко смотрят, так что — не вариант, да и комната двенадцать метров на четверых это… это капец как мало! — поддержал парня я.

— Ладно, нам пора! У нас одиннадцать метров комнатка, кстати, на троих сейчас, и до этого так же жили, и ничего, никто не умер. Зато душ, кухня, туалет! Теплый! — Катю пробило на слёзы.

— Стоп, не реви! — командую я.