— Расслабься, все будет заебись.

Продолжая придавливать ее собой, он начал стягивать с себя джинсы. Яна захотела наорать на него, а сама всхлипнула. Ей не удавалось встать, одной рукой Глеб был способен заломить ее две, так что она даже опустить топик не могла. Беспомощность, абсурдность и самое сильное сожаление в жизни. Неужели Глеб изнасилует ее? Почему человеку плевать на желания другого, почему он не замечает ее страх и считает себя в праве прибегнуть к насилию? Ей стало себя жалко, Яна никак не могла за себя постоять и отстоять свои права перед сильным возбужденным мужиком. И кому она отомстила? Себе самой за неоправданную самоуверенность?

В это время Глеб снова пару раз сжал ее грудь и попытался стянуть с Яны джинсы, что осложняли ее непрекращающиеся попытки спихнуть с себя помеху. Хочет он ее и что теперь? Стать куском мяса для полного мудака? Яна кое-как согнула ногу под Глебом и со всей дури ударила коленом ему в пах.

— Ебаная сука! — заорал он.

Пока его лицо искажала боль, Яна проскользнула между его рукой, ослабившей хватку. Глеба скрючило, видимо, попала она куда надо.

— Пошел нахуй, хуесос ебаный! — взвизгнула Яна и, прихватив куртку, бросилась к двери.

Топик она опустила только в коридоре, кое-как набросила куртку на плечи и, все еще предчувствуя опасность, понеслась к лестнице. Яна не хотела плакать, даже думать о Глебе не хотела, но с ее щек текли черные от туши ручьи. Чувство беспомощности не отступало. Ее продолжал гнать вперед страх, страх жертвы перед хищником. Она боялась быть пойманной и разодранной в клочья.

И в вестибюле, где были люди, лучше не стало, и даже на улице. Яна увидела свое отражение в окне и расплакалась еще сильнее. Куртка на одно плечо, шлейка топика сползла вниз, размазанная помада и черные слезы по всему лицу. Она не знала, куда пойдет, что сделает. Ей казалось, что весь мир желал ей зла и теперь нигде и ни с кем она не почувствует себя уверенно и безопасно. А потом она посмотрела вперед и теперь бежала целенаправленно. Яна не видела сжатых кулаков Леши, не видела его дергающейся челюсти и затянутых пеленой ненависти глаз. Она просто поняла, что это он, и обняла с разбегу. Его запах, стук его выпрыгивающего сердца из грудной клетки. Это его огромные руки обняли ее в ответ, и Яна закрыла глаза, растворившись в чувстве безопасности.

— Что он сделал? — прозвучал голос из другой вселенной. — Что он, нахуй, сделал?! Изнасиловал тебя?

— Нет, но хотел. Я въебала ему в яйца и убежала, — всхлипнула Яна.

— Вот же уебок. Какой номер?

Опора Яны покачнулась. Не было больше твердой груди и крепких объятий. И тепло, и защищенность уплыли вбок, как и страх Яны. Теперь-то она смогла оценить степень гнева Леши, который шел к гостинице.

— Ты че, блять, задумал?!

— Убью его нахуй. Номер какой?!

— Что, блять? Хуев ты идиот! Ты же реально его убьешь, даже за обычные телесные тебя, нахуй, закроют! Еще один привод и пизда! Ты че, сука, забыл?!

— Да похуй мне! Не скажешь, да, блять?! Сам найду.

Новый страх оказался сильнее предыдущего. В этот раз Яна боялась не за себя. Она видела цепочку еще не осуществленных событий, и ей расплющило сердце.

— Стой! Леша, стой, блять! Не надо! Пошел он нахуй! Стой! Ты меня слышишь?! — вновь всхлипнула Яна.

— Сама здесь стой, я сейчас.

— Нет, блять, нет! — побежала Яна к Леше. — Похуй, что с тобой будет? А обо мне ты подумал? Что будет со мной?! Что блять?!

Яна вцепилась в руку остановившегося Леши. Что бы он не сделал, что бы не сказал, она точно знала, что не отпустит. Яна должна была спасти его от себя самого. Освободиться он пытался, как и пойти дальше, только Яна обкрутила его руку уже двумя своими и давила молящим взглядом.

— Пиздец нахуй! — крикнул Леша и выдохнул душившую злобу.

С минуту они простояли молча. Леша пытался восстановить дыхание, Яна на всякий случай не отпускала его руку.

— Я сама виновата, да? — посмотрела на Лешу Яна. — Дала надежду, а когда он полез ко мне со стояком, решила съебаться.

— Нет всегда значит нет. Он просто гондон ебаный.

— Как можно видеть в бабе только дырку? Это же просто пиздец. Требовать того, чего человек не хочет?

От воспоминании о худшем моменте в жизни Яна снова расплакалась. Слишком свежо было напоминание о своей ошибке и угрозе быть изнасилованной.

— Ну тише, поехали домой.

На этот раз за руку Яну взял Леша. Его огромный внушающий байк стал для Яны обителью доброты и сострадания. Обняв Лешу и спрятав лицо в его куртку, она закрыла глаза и попыталась оставить все плохо далеко позади. Яна не могла сказать «спасибо» за то, что он поехал следом, предчувствуя опасность, за то, что оказался рядом, когда ей это действительно понадобилось, и не совершил большой ошибки по ее просьбе. Возвращаться назад не хотелось, она пыталась не упустить чего-то важного в настоящем.

Войдя в дом, Яна первым делом переоделась в широкую пижаму и смыла с лица размазанную косметику. Увы, как напоминание о Глебе, остался бордовый засос на шее и ее короткое каре не прикрывало его. Собрав последние оставшиеся силы, Яна постучала в спальню Леши и просунула голову в щель.

— Не спишь? Я войду?

Его молчание Яна приняла за утвердительный ответ и прокралась поближе к кровати.

— Леш, а можно я сегодня с тобой посплю? — захлопала она ресницами.

— Яна… — вздохнул Леша.