Какое-то мгновение он молчал. Его лицо было бледным в тусклом звездном свете.
– Она сказала, что ты любишь ее.
Его мягкий голос был хриплым от эмоций.
– Да.
Я сказал это почти против своей воли. Казалось, между мной и этим убитым горем братом возникла какая-то связь. Он добавил, так тихо, что я едва его услышал:
– Это делает тебя, как мне кажется, близким другом. А ты считал себя моим врагом.
Я удержался от ответа. Неосторожный язык под влиянием эмоций – опасная вещь. А я ни в чем не был уверен.
Он продолжил:
– В самом деле, практически моим другом. Потому что мы оба любили ее, а она любила нас обоих.
Он говорил это едва ли не шепотом.
– А на борту есть тот, кого мы оба ненавидим.
– Мико! – вырвалось у меня.
– Да. Но не произноси этого имени.
И снова между нами воцарилось молчание. Он откинул со лба черные кудри.
