Почва за пределами Кеттона не носила следов сильных перемен после того, как треснула и отделилась. По всей ширине острова шли неглубокие канавы, повторяющие первоначальную форму долины, откуда был вырван этот кусок. Вытянутые холмы окаймляли медленно подсыхающие болота, слегка возвышаясь, точно песчаные дюны в устье во время прилива. Все, что осталось от лесов, прежде покрывавших подножия холмов, были жалкие черные стволы, с решительным видом направленные в небо. Не осталось никаких признаков дорог, переживших наводнение, землетрясение снесло их. Дважды Стефани и ее спутники находили пласты угля, поднимающиеся из грязи. И никто из людей не мог определить по памяти, где были прежде эти дороги.

У Стефани при каждом шаге ноги проваливались в почву дюйма на два. Это было не так скверно, как в тот раз, когда им приходилось держаться впереди джипов, но приходилось идти с усилием. Пройдя полмили от окраины города, Стефани остановилась передохнуть и расстроилась, когда заметила, как тяжело дышит. Каждый выдох заставлял ее ощущать свою вину: ведь она отравляет воздух.

На расстоянии Кеттон хотя бы отличался от окружающей местности. Поскольку отдельные разноцветные зоны сохранились во всей своей аккуратности, казалось, что, хотя большинство домов было повреждено, город остался нетронутым. Теперь Стефани смогла убедиться, насколько это мнение было ошибочным. Ее должно было предостеречь полное отсутствие деревьев.

Кохрейн поднял пурпурные солнечные очки на самый лоб и поглядел вперед.

— Человек, человек, и о чем только ты, парнишка, думаешь? Я хочу сказать, что все это — зряшное, с са-амой большой на свете буквы З.

— Гарпунная атака против Кеттона имела целью лишить оккупантов-одержателей любого тактического прикрытия, — пояснил Сайнон. — Мы потерпели значительный урон из-за ваших ловушек и засад. Как вы решили остановиться здесь, так и генерал Хилтч возымел намерение отказать вам в любом преимуществе, какое только может предложить город. Я считаю, что землетрясение предназначалось в том числе и для психологической атаки.

— Да-а? — насмешливо спросил хиппи. — Ну так это на вас же и обратилось, или, скажете, неправда? Хотели нас попугать, а дерьмо в вас и попало.

— Ты считаешь — тебе лучше здесь? — Макфи злобно расхохотался над огорчением Кохрейна.

— Разве тут плохо? — удивился Мойо.

— Да ничего же не осталось, — напомнила ему Стефани. — Совсем ничего.

Выше, над разноцветными пятнами, виднелись унылые кучи грязных неровных камней, выступающих из почвы. Даже при их почти не уменьшившейся энергистической силе одержатели не делали ни малейших попыток восстановить здания. Вместо этого люди сновали среди развалин — целые постоянно передвигающиеся толпы.

Когда они подобрались ближе, Стефани поняла, что действия выживших вовсе не были бесцельными или ненаправленными. Они методично раскапывали буфы, доставая оттуда большое количество кирпичей и расшатанной бетонной арматуры при помощи соединения воедино физической и энергистической сил. Вся эта картина выглядела вполне целенаправленно и действенно. Иными словами, организованно.

— Возможно, это не такая уж хорошая мысль, — тихим голосом произнесла Стефани, когда они подошли к грудам строительного мусора. — Наверное, здесь все еще руководит Эклунд.

— Руководит чем? — спросил Кохрейн. — Здесь вроде бы муниципальная земельная территория. И жить им осталось всего десять дней.

— Мы решили посмотреть — не сможем ли чем-то помочь, — обратилась она к ним. — Если кто-то попал в этот завал или что-то еще случилось…

Молодой человек оскалился, глядя на нее и ее спутников.

— Никто никуда не попал. Что это вы тут делаете с этими чудовищными монстрами из Объединеного Королевства? Вы что, чьи-то шпионы?

— Нет. Я не шпионка, — осторожно произнесла Стефани. — Тут ничего такого и нет, ради чего стоило бы шпионить. Мы вместе с вами на этом острове. Никто больше не имеет причин что-то прятать друг от друга. Воевать не из-за чего, нечего между собой драться.

— Ах вот как? А сколько у вас еды? Спорим, не так-то много. Вы поэтому здесь? — Его встревоженный взгляд скользнул по штабелям коробок, которые они выкопали.

— У сержантов довольно пищи, чтобы нас поддерживать, спасибо. А кто здесь командует?

Мужчина раскрыл было рот, чтобы ответить, и тут невероятно сильный удар горячей болью пронзил бедро Стефани. Боль была так сильна, что от шока женщина даже не могла закричать. Она упала на спину, весь мир бешено закружился вокруг нее. Приземляясь, она видела, как болтаются в воздухе ее руки и ноги. Рядом с ней на грязь хлынула кровь. Стефани теряла сознание.

— Меня подстрелили!

Вокруг дико кричали. Бегали в полном смятении. Воздух ярко замерцал, сгущаясь над ней, как бы для того, чтобы ее защитить. Стефани подняла голову и разглядывала свое тело с тупым интересом. Брюки и блузка у нее покраснели от крови. Над бедром в ткани образовалась большая дыра, она обнажала разорванную плоть и осколки костей. Шок помог Стефани видеть с совершенной ясностью. Потом голова у нее внезапно стала очень теплой и ужасающая боль вернулась. Стефани вскрикнула, перед глазами все стало серым, мышцы расслабились, и она снова уронила голову в грязь.