— Хорошо, — сказал он. — Не возражаю.

Он сунул руку в карман и извлек мой маленький золингеновский ножичек. Перевел взгляд на Джоя, чтобы проверить, не утратил ли тот бдительности. Джой потряс головой. Мартелл спрятал пистолет, раскрыл ножичек и разрезал окровавленную брючину, обнажив пулевое отверстие, из которого продолжала вытекать кровь. Потом отступил на шаг и попытался сложить нож. Тщетно — я уже упоминал, что в раскрытом положении лезвие запирается. Мартелл с недовольным видом осмотрел ножичек, ища замок. Я уже открыл было рот, чтобы подсказать — нужно всего лишь нажать на основание меньшего лезвия, и тогда большое закроется, — как он раздраженно сломал ножичек пополам и отшвырнул прочь.

Что ж, поделом мне, ведь точно такую же штуку я проделал с Тони, но все равно забавно: сломав ножичек, Мартелл преуспел в том, чего не мог добиться, пока методично избивал меня. Ножичек я носил давно, с военных времен. Это был старый и преданный друг. Уничтожив его, Мартелл бросил мне вызов. И он это понял, судя по заносчивому взгляду. Я отвел глаза, как бы показывая Мартеллу, что боюсь вызвать его гнев и навлечь на себя новые истязания.

Мартелл расхохотался.

— Ладно, Герцогиня, — он указал на Логана. — Можешь им заняться — пусть протянет подольше.

Бет заметила, что произошло между нами; в ее взгляде я прочитал недоумение и укор. Я вел себя совсем не так, как она ожидала; я не произносил гневные и отважные речи. Услышав Мартелла, она быстро повернулась, подошла к кушетке, и я услышал, что дыхание ее замерло — вблизи рана Дюка выглядела ужасно.

Мартелл подошел к Бет сзади и положил руки на ее плечи. Бет попыталась сбросить их, но тщетно. Она беспомощно оглянулась по сторонам, ища, чем перевязать рану. Мартелл усмехнулся:

— Вот что тебе нужно. Герцогиня.

С этими словами он резко дернул воротничок ее блузки в стороны и вниз. Послышался звук рвущейся ткани и сдавленный вскрик Бет. На пол посыпались пуговицы. Мартелл разжал руки, и блузка, разорванная пополам, упала к ногам Бет.

— Ну вот. Герцогиня, сколько угодно бинтов. Если понадобится больше, то мы их тоже найдем.

Он с вожделением посмотрел на нее. Мне это было непонятно: женщина как женщина — изящная юбка, а выше ее довольно непритязательный плотный бюстгальтер, прикрытый к тому же кружевами комбинации...

Тем не менее Мартелл облизал губы. Да и Джой заметно оживился. Мартелл сказал:

— Ну, давай же, Герцогиня.

Бет не смотрела на него. Она уставилась на то, что еще совсем недавно было ее блузкой. Должно быть, заставляла себя привыкнуть к мысли, что теперь это только перевязочный материал... Наконец она оторвала несколько ровных полосок ткани, тщательно перевязала ногу своего мужа и вытерла руки.

— Нужна шина, — сказала она, выпрямляясь.

— О, это не обязательно, — ухмыльнулся Мартелл. — Ему не придется много ходить.

Он ухватил Бет за руку, явно довольный, что прикасается теперь к нежной коже, а не к рукаву. Все же, как мужчина Мартелл был довольно примитивным.

— А вот мы с тобой сейчас пойдем, Герцогиня, — сказал он. — В соседнюю комнату. И будем там забавляться до тех пор, пока твой муженек не очнется и не скажет, куда дел колесо...

Лицо Бет перекосилось от ужаса. Это меня поразило: неужели она не знала, чего ожидать? Внезапным резким движением она вырвала руку и бросилась к двери. С любителями этот номер прошел бы, и я уже напрягся, готовый прыгнуть со стула, но Мартелл был профессионалом. Да, до женского пола он был охоч, верно, но дело свое знал и прекрасно. Он не стал преследовать Бет. В руке его мигом возник пистолет, а сам он отступил, чтобы держать в поле зрения и меня и Логана.

— Ты поймал ее, Джой? — спросил он.

— Да.

— Врежь ей, как следует, — сказал Мартелл, не поворачивая головы.

Что ж, они чисто сработали, ничего не скажешь. Мартелл переключился на меня и Логана, а Джой, стоявший ближе к двери, тут же перекрыл Бет. Удерживая перепуганную женщину левой рукой, он залепил ей две звонких пощечины.

— Хватит, — приказал Мартелл. — Мы же не хотим испортить ее внешность, верно, Джой? Не беспокойся, ты ее тоже попробуешь. Только следи за этими молодцами, пока я там ее...

Бет жалобно всхлипывала — не столько от боли, сколько от страха. Меня это начало раздражать. Не подумайте, что я такой черствый и бессердечный, но сравните сами: меня били несколько часов подряд, Логан валяется на кушетке с размозженной ногой. Смерть уже на пороге, а Бет тут распускает нюни из-за какой-то ерунды.

Ведь ее все равно неминуемо должны были изнасиловать. Это было ясно как божий день еще с утра, когда она позволила отобрать у себя дробовик. Я был уверен, что она давно это осознала и теперь только ломает голову над тем, как лучше воспользоваться своей притягательной силой. Тем более что она давно перестала быть невинной девственницей. Как-никак, у нее было два мужа и трое детей. К тому же зачем тогда, по ее мнению, я старательно указывал ей глазами на Мартелла?