Городишко и впрямь представлял собою жалкое зрелище. С полсотни жавшихся друг к другу деревянных домов, половина из которых — с потемневшими от времени соломенными крышами, вдалеке виднеется что-то вроде фермы, вокруг которой, отмахиваясь от мух хвостами, млеет на солнце скот. На холме, что на противоположном берегу Триксы, машет крыльями старая мельница. Застоявшийся предзакатный воздух наполнен густым ароматом скошенной травы и навоза. Подхватив сумки, мы спустились к реке, от которой тянуло илом и прохладой. Пристань пришлось искать долго: мы несколько раз прошли вдоль усыпанной галькой отмели туда и обратно, пока до нас не дошло, что полусгнивший помост, стоящий на скользких, покрытых тиной бревнах, и покосившаяся деревянная будка возле него — это она и есть. Будка была заперта на висячий замок, а единственной живой душой поблизости оказался старый орк, меланхолично закидывавший с причала удочку в мутные речные воды.

— Так этова, — разбил он наши надежды убраться из Кызырота поскорее, — не будет больше сегодня кораблей-то. Завтра вроде пристанет один по пути на Горгулак, вы и приходите к полудню.

— Отец, — обратился к нему Бамбур, — а где у вас тут заночевать можно?

— Так этова, постоялый двор и трактир у нас только один. Вот как пойдете по этой дороге, никуда не сворачивая, так в него и упретесь.

Постоялый двор оказался подстать остальному городку: вросшее в землю одноэтажное здание с покрытой мхом двускатной крышей, по двору бегают тощие куры, а на растянутых вдоль покосившегося забора веревках сушится белье.

— Извините, благородные господа, совсем нету мест, — подозрительно оглядев нашу компанию, развел руками трактирщик. — У нас всего три комнаты, и все заняты. Купцы приехали, корабля ждут-с.

Для убедительности он кивнул в сторону обеденного зала, где и вправду сидели несколько пузатых торговцев совершенно типичной для представителей этой профессии наружности. А вот компания из четырех орков, расположившаяся почти у самого входа, на купцов не походила совершенно — особенно вон тот, со сломанным носом и сколотым почти под корень клыком. Все четверо были изрядно пьяны — на столе перед ними стояла початая бутылка «косорыловки», а еще не менее трех пустых валялось у них под ногами.

— О, смотрите-ка, ушастый! — ткнул своего приятеля в бок щербатый орк, показав пальцем на Эльдмара. — Эй, тут приличное заведение, с животными сюда нельзя!

Компания разразилась веселым хохотом.

— Вот я и удивляюсь, как это вас сюда пустили, — ухмыльнулся в ответ старик.

— Чего? — вылупился на него щербатый.

— Господа, нам не нужно конфликтов, — примирительно поднял ладони Бамбур, но в его глазах заплясали веселые огоньки. — Поэтому будет лучше, если вы сейчас извинитесь перед моим спутником, после чего заберете свое пойло и удалитесь в более подходящее для вас место.

— Это куда? — перевел на него мутный взгляд орк.

— По пути сюда я приметил отличный свинарник…

— Да я тебя сейчас на куски порву, урод бледномордый, — взревел щербатый, и его товарищи повскакивали на ноги.

— Любезный, — со вздохом обратился к трактирщику Бамбур, — похоже, прямо сейчас у вас освободится для нас как минимум одна комната.

Я не успел даже вытащить оружие, спрятанное в заплечном мешке, как пьяная четверка ринулась в атаку. Бамбур ловко поднырнул под летящий ему в голову кулак размером с добрую пивную кружку и заехал однозубому орку локтем по затылку. Тот только крякнул: видно, шея здоровяка была способна выдержать и не такое. Двое повисли на Холте: его посчитали самым опасным противником. Не теряя времени даром, Отра схватила стоявший поблизости табурет и с грохотом обрушила его на голову четвертого орка. Что-то жалобно хрустнуло, ни то позвоночник несчастного пьянчуги, ни то предмет мебели, но табурет, не выдержав столь грубого обращения, разлетелся на части. Отлетевшая ножка больно ударила меня по плечу. Подобрав ее, я присоединился к побоищу.

Однозубый с утробным рычанием наседал на Бамбура, размахивая кулаками, но тот уходил от ударов, лавируя меж столами — кажется, противнику так ни разу и не удалось зацепить его. Что ж, смуглолицый прекрасно справится сам, — подумал я, и, размахнувшись, долбанул ножкой по затылку орка, схватившего Холта.Тот тряхнул башкой, отпустил свою добычу и с ревом бросился на меня. Смотреть по сторонам было особо некогда, но краем глаза я заметил, как Холт сграбастал в охапку оставшегося в одиночестве соперника, поднял его над головой словно мешок с тряпьем, и с силой швырнул об пол.

Тягаться со здоровым амбалом мне было не с руки, потому я опрокинул ближайший стол и кинулся наутек. Орк перепрыгнул через возникшую на его пути преграду, но тут же споткнулся и кубарем покатился по заплеванному полу, сшибая по пути мебель. Причиной его падения оказался ухмыляющийся Эльдмар, подставивший здоровяку подножку. Не дожидаясь, пока тот очухается и поднимется на ноги, я хорошенько приложил его по башке своей импровизированной дубинкой — пускай отдохнет.

Тем временем Отра, легко перемахнув через поваленный мною стол, коротко ударила оставшегося на ногах соперника носком сапога по коленке. Пока тот, хромая и подвывая, пытался схватить девицу растопыренной лапой, она добавила ногой в пах и отскочила подальше — совсем как на тренировках, стремительно уходя от моей атаки. Орк взвыл, будто раненый слон, — и в этот самый момент я угостил его ножкой от табурета по второму колену. Не устояв на ногах, пьянчуга рухнул наземь.

Последний из нападавших, видимо, поняв, что битва складывается совсем не в его пользу, схватил валявшуюся на полу пустую бутылку, со звоном расколотил ее об стенку, и, сжимая в пятерне получившуюся «розочку», с ухмылкой двинулся на Бамбура. Тот отступил на пару шагов, потянулся к болтавшийся на поясе шпаге, но извлекать оружие из ножен не пришлось. Глаза щербатого буквально выкатились из орбит, когда Холт ухватил его сзади за шею и слегка сдавил. Воспользовавшись этим, Бамбур с силой заехал однозубому ногой в живот. Издав сдавленный хрип, задира осел на пол.