— Думаю, план врага заключался не только в нападении на нас, но и в том, что бы разгромить возможные подкрепления, — заговорил Пожарский, повторяя мои мысли. — Учитывая наличие среди них шамана такой силы, скорее всего сегодня враги бы захватили несколько эсминцев, львиную долю имевшегося у нас груза и успели бы отступить до того, как сюда прибыли бы достаточные силы для отражения подобной угрозы. Позвольте выразить вам свою благодарность, сударь — если бы не вы и ваши люди, я бы скорее всего уже погиб, как и большинство наших людей.

Я промолчал, не считая нужным отвечать. Во первых, Очищение почти истощилось, и пришлось вливать всё больше маны в Зеленую Молнию, во вторых — перед моими глазами было зрелище поинтереснее. А именно — образцово-показательная абордажная операция, осуществляемая моими людьми. Тут уж действительно было зачем поглядеть — в конце концов, именно оценить возможности своих бойцов и магов я и прилетел.

Отогнав и основательно проутюжив парочку эсминцев артиллерией и боевой магией, мой крейсер развернулся, выбрав себе целью пару фрегатов. Надо сказать, разница в тоннаже была ощутима невооруженным взглядом — если эсминцы уступали тяжелому крейсеру габаритами раза в два-два с половиной, то фрегаты и вовсе смотрелись щенками на фоне волкодава. Разница в тоннаже даже на мой любительский взгляд была не меньше, чем в пять шесть… М-да, а ведь абордажников на моём корабле некомплект, если подумать. На такую махину и пять сотен бойцов будет едва достаточным минимумом… Но насколько я понял — это все, что пока имеется.

Штурмовать при таких обстоятельствах два эсминца разом действительно было бы чересчур самонадеянно. Да что уж там — и на одном могло бы оказаться достаточно народу, что бы если не отразить попытку абордажа, так заставить моих людей умыться кровью. К тому же эсминцы были до сих пор отнюдь не беззащитны — и мой капитан, справедливо рассудив, что выиграл достаточно времени в артиллерийской и магической дуэли с небольшой эскадрой, решил нацелиться на кусок, который можно проглотить и не подавиться.

Крейсер не стал таранить или даже слишком уж сближаться с парочкой удирающих в одном направлении — очевидно, в отличии от гордых самураев циньцы расставаться с жизнью в бою не слишком-то и торопились. Что похвально с одной стороны — живыми они своим хозяевам пользы принесут больше, чем напрасно погибшими в проигранной схватке… Но с другой — за счет этого они стали удобной мишенью для Змея.

Не долетая метров семисот до пары кораблей, мои бойцы начали штурм. Я сам удивился их наглой тактике — а уж как, наверное, бедолаги на вражеских суденышках оказались поражены, когда буквально с борта громадины летучего крейсера начали спрыгивать вниз фигурки десятков закованных в весьма дорогие зачарованные доспехи бойцов!

Прямо в воздухе образовалось два громадных пузыря — в одном, что поменьше, было около сотни бойцов и сам Смолов — его ауру было сложно спутать — в другом, с двумя сотнями — три Мастера и Младший Магистр в лице моего личного ученика. Штурм начался на обоих кораблях одновременно — за минуту до этого артиллерия просадила защитные барьеры вражеских судов, и восстановить их вновь они явно не успевали… Как и приготовится к отражению штурма — разрозненные выстрелы пушек и боевых заклятий были легко отбиты стенами воздушных пузырей, поддерживаемых витающим в воздухе почти невидимым элементалем моего заместителя и верного слуги.

— Думаю, вас можно поздравить с пополнением вашей личной эскадры двумя не самыми плохими фрегатами… — явно с удивлением протянул стоящий рядом Младший Магистр. — Какая необычная тактика и своеобразное использование столь могущественного элементаля воздуха…

Прежде, чем я ответил, наконец появилась его сестра с какой-то коробочкой. Ну наконец-то! Я уже из последних сил проклятье держу!

— Ну что, друг мой, всё ещё считаешь, что мы сумеем отогнать япошек? — поинтересовался, набивая трубку, седой полковник инженерного корпуса сухопутных войск.

На не слишком-то и высокой и не выделяющейся особой прочностью крепостной стене стояли двое. Упомянутый полковник, чародей в ранге Младшего Магистра, и его друг — высокий, широкоплечий и не менее пожилой чародей в полковничьих погонах инфантерии. А перед ними расстилалась серо-свинцовые воды бухты Петропавловска-Камчатского, на волнах которой покачивались немногочисленные боевые суда Российской Империи.

Тройка крейсеров, раза в два превосходящие свои воздушные аналоги, темнели многочисленными пятнами копоти и едва залатанными пробоинами, шесть ещё более потрепанных фрегатов да десяток корветов — все, что осталось от второй тихоокеанской флотилии Его Императорского Величества. Вдали, у самого входа в бухту, дымился и исходил эманациями смерти медленно идущий ко дну дредноут — плавучая крепость с размещенными на ней площадками для двадцати пяти корветов, десятка фрегатов, трех эсминцев и тяжелого крейсера. Громадина, совокупный экипаж которой насчитывал свыше двадцати тысяч солдат и матросов, включая полтора десятка Старших Магистров и троих Архимагов, судно, которому не страшен был бы даже одиночный Маг Заклятий, обладающее достаточной мощью, что бы кракены и левиафаны в панике удирали от него подальше, ощущая грозную мощь заключенной в эту махину магии, ныне представлял из себя весьма удручающее зрелище.