Почему-то подумалось… нет, не о Зое и не о вампире Драгуше, а вообще о вампирах. Точнее, о вопросе, который меня никогда не тревожил.

«А всё-таки интересно: вампиры пьют кровь или сосут? — рассуждал я. — Есть общепринятое слово «кровосос», хотя есть и другое слово «кровопийца». Так всё-таки как правильно — пить или сосать?»

Эта мысль крутилась снова и снова, возвращаясь к начальным истокам. Я никак не мог определиться. А Наташа всё яростней дёргала громадную трубу мягкой рукой, отчего мой взгляд становился мутным, а мысли путались. Я так и не решил для себя, как правильно говорить — пить или сосать… Но я всё же склонялся к определению сосать…

Наташа так ускорилась, что я еле стоял на ногах. Да, я — охотник, который прожил тысячу лет, у которого слабеют ноги от женских ласк. Да, я такой — иногда жёсткий, а порой ранимый…

Я продолжал смотреть в окно, замечая, что огонёк сигареты вовсе не гаснет. Девушка на балконе, не переставая, курила сигарету за сигаретой и наблюдала за мной. Я чувствовал её взгляд, и вы не поверите, я ощущал её желание прикоснуться ко мне и обнять моё могучее тело.

У меня закружилась голова. Мой член превратился в ракету. Осталось сделать ещё несколько движений и…

Мой член выстрелил семенной плазмой точно в розовую щёку Наташи.

— Залп! — вспыльчиво выкрикнул я, пытаясь всё-таки разглядеть лицо прекрасной незнакомки на балконе.

— Хорошо-о-о… это прекрасно, — тише и умиротвореннее произнёс я, когда вторая струя вылетела, точно на переносицу Наташи… соблазнительно стекая ближе к губам…

Я всё смотрел и смотрел в окно, как вдруг огонёк сигареты на балконе четвёртого этажа ожил и сквозь тополиную листву и ветви, стал приближаться к моему окну.

— Вот ты урод, в натуре! — услышал я мужской голос с балкона.

Я просчитался. Я заигрался…

Ошибаются даже великие...

Ошибаются даже охотники на вампиров…

— Извини, я обознался, — наконец-то, посмотрев на свою гостью, сказал я, обращаясь, конечно, к тому, кто швырял в меня огненный бычок.

Зашторив окно, я нашёл пачку салфеток, порвал пакет и передал пару белоснежных бумажек Наташе.

— Вытри лицо… любимая, — ласково сказал я.

Она смахнула семенную плазму со щеки, затем с верхней губы. Отчего-то её взгляд был суров, дерзок и даже враждебен.

Наташа смяла салфетки и произнесла очень сердито:

— Ты знаешь, что на первом этаже твоего дома находится ЗАГС? — спросила она.

— Чёрт знает, чего там на первом этаже, — ответил я, почему-то думая о мужике на балконе, ставшим свидетелем яростной мастурбации.

— Ты думаешь, я не понимаю, как ты ко мне относишься? Думаешь, я набитая дура? — глаза её сверкали, но только уже не любовью, а какой-то нечеловеческой злостью. — Ничего… ничего… скоро я всем вам отомщу…

Она бормотала и верила своим словам.

— Мне тоже будешь мстить? — осторожно поинтересовался я, закуривая сигарету.

— Тебе в первую очередь, — усмехнулась Наташа. — Таких как ты — убивать надо. Тоже мне, любовничек выискался…

Она достала сигарету и закурила.

Медленно и вдумчиво выпуская дым, Наташа снова заговорила, а точнее, зарычала как волчица:

— Я встретила одного гражданина… но это не важно, понял? В общем, сделает он из меня красотку… Вот увидишь!

— Пластическая операция? — очень вежливо уточнил я.

— Вот ещё! — рассмеялась женщина. — Теперь я буду резать, а не меня! Понял?

Наташа затянулась, потом запихнула сигарету в пустую чашку из-под колы и встала на пухлые ноги.

— Мне пора, дорогой… Но ты жди меня, и я непременно вернусь к тебе! — она рассмеялась. Смех её был чудовищный. А потом моя гостья задумчиво спросила: — И кстати, как твоё имя?

«Прислужница, — сообразил я. — Драгуш сделал её прислужницей и обещал превратить в вампиршу».

— Называй меня незнакомец, — заканчивая разговоры, ответил я, предлагая женщине, пройти в спальню, чтобы забрать свои вещи.

Она быстро нашла трусы, сама застегнула бюстгальтер, натянула на себя юбку, надела кофточку.

Я встречал прислужников и раньше — и не единожды, но каждый раз меня не покидало гадливое чувство, и звенел вопрос: как человек может предать свою природу? Но в этот раз ответ был очевиден — для Наташи проще стать вампиром, чем скинуть двадцать кило. Ей не под силу справиться со своими слабостями. Ей под силу только стать упырём!

Наташа, сопя и постанывая, застегнула ремешок туфель и, оправляя юбку, напоследок спросила самые важные слова этого вечера: