Всё изменилось в начале третьего курса, когда к нам в группу добавили иностранцев. Их было двое: толстяк-весельчак румын и слегка замкнутый теннисист китаец. Ну, разумеется, про теннис я узнала чуть позже – где-то на пятом или шестом свидании. А поначалу он просто привлёк меня своим наивным, но не детским взглядом. Да, я влюбилась. Влюбилась на третий день как ничего не смыслящая первокурсница. И в тот же час рухнул мой прежний мир, вдруг оказавшийся красочной пустышкой. Я повзрослела буквально за две недели, забыв про беспечность, развлечения и поклонников. Отныне всё время отдавалось только учёбе и иногда прогулкам в обществе Тао. Мы очень сблизились, стали почти друзьями и через месяц доросли до… секса. После чего у нас начался роман – единственный значимый в моём богатом портфолио. Ведь именно он заставил меня стать той, кем я являюсь на протяжении десятилетия.

Конечно, и здесь не обошлось без дёгтя, которым активно поливали родственники. Мол, я предательница, обезумевшая вертихвостка и просто личность без моральных принципов. А то, что попутно я стала ещё и отличницей, похоже, вообще не имело для них значения. Зато для меня, погрузившейся в мир науки, учёба и вовсе вышла на первое место. Я понимала – романы имеют срок годности, а для профессии время идёт на пользу. Так что венцом моего формирования как археолога стало участие сразу в четырёх экспедициях. Тибет, Амазонка, Австралия и ЮАР – мы побывали в разных частях планеты. И пусть не свершили никаких великих открытий, я получила всесторонний опыт. Не только научный. Месяцами не видя возлюбленного, я приспособилась к отношениям на расстоянии. Без лишней ревности, без напрасных обид и без фатальной зависимости друг от друга. Но, странное дело, подобные испытания лишь обострили наше взаимное чувство. Впрочем… Не хочу показаться ангелом – несколько раз я была на грани измены. И изменила бы, если бы не обстоятельства, противоречившие моему желанию. Словно всевышние неотрывно следили за мной и для чего-то охраняли верность. Убеждена, тогда и с моим возлюбленным происходило примерно то же самое.

Ну, а потом я защитила диплом, и мы, наконец-то, снова смогли быть вместе. Целых три года, работая на один концерн и параллельно занимаясь диссертациями. Возможно, тогда было самое подходящее время, чтобы оформить наши отношения в ЗАГСе. Но мы не спешили, а стремительно изменяющаяся реальность опять развела нас по разным углам планеты. Да так, что отныне и свидания стали роскошью, доступные в отпуск и на новогодние праздники. Я даже подумывала закрутить роман на работе – благо коллеги буквально не давали прохода. Однако, увы, за пять лет никому из них не удалось раздвинуть границы дружбы. И дело, пожалуй, было только во мне, жившей мечтами, далёкими от действительности.

Зато в профессии нам сопутствовала удача, словно награда за отказ от счастья. Мы одновременно стали членами марсианских миссий, он под китайским, а я под российским флагом. Как результат, в ближайшие несколько лет наше общение сузилось до виртуальности. Правда, с поправкой – их было больше тысячи, а мне предстояло фактическое затворничество. Но я сознательно пошла на такую жертву, чтобы формально быть поближе к любимому. Плюс мы могли общаться хоть каждый день и говорить в режиме реального времени. Что в результате и претворили в жизнь на радость себе и назло всем скептикам. А главными скептиками были, конечно, родители, буквально шокированные подобным решением дочери. Мама так вовсе включила режим игнор, когда я сказала, что покидаю Землю. И провела в нём без малого три недели, пока через слёзы не смирилась с неизбежным. Папа, напротив, повёл себя как мужчина, однако тоже без особой радости. Он заявил, что мой выбор определила глупость и я обязательно ещё раскаюсь в содеянном. А на вопрос, когда же придёт раскаяние, лишь отмахнулся с недовольной усмешкой.

С тех пор прошло уже достаточно много времени, а я по-прежнему свободна от сожалений. Да, мы не вместе. Да, между нами стена. Но именно здесь моё нынешнее пристанище. И будь я сейчас не на Марсе, а на Земле, мне однозначно было бы только хуже. Ведь как ни крути, а сюда кроме личной жизни меня привели призвание и профессия.

Примерно раз в месяц я спрашиваю об этом возлюбленного, но он лишь смеётся над моими домыслами. По его мнению, мы ещё слишком юны, чтобы серьёзно рассуждать о чувствах. И то, что два года я торчу на чужой планете – отнюдь не свидетельство какой-то великой жертвы.

В целом на Марсе у меня спокойная жизнь и очень тёплые отношения с коллегами. Включая Настю. Тем более, что у нас нет никаких пересечений в интересах. Да, ко мне клеилось большинство из наших ребят, но я своевременно пресекла их поползновения. В некотором роде я была даже благодарна Насте за то, что она воевала на этом фронте. Причём за нас всех, включая меня и Лиззи, которые вечно отсиживались в окопах. Ну, а мужчины… Моя холодность по отношению к ним не умаляла обращённых в ответ симпатий.

Всего на базе числится десять сотрудников: шесть россиян и четверо иностранцев. Лиззи – француженка, Клаус и Пауль – немцы, Роберт – мальтиец, рождённый на юге Англии. Из всей нашей группы самый взрослый – Олег. Ему сорок девять, и он инженер по связи. А самый юный – Пауль (системотехник), недавно отпраздновавший двадцатитрёхлетие. Ещё есть Игорь, механик наземного транспорта, по совместительству управляющий марсоходами. А также Вадим – ксенолог, биолог и химик, и Алексей – руководитель миссии.

Со стороны для неискушённого зрителя наша компания может показаться абсурдной. А всё потому, что в процесс формирования группы вмешалась далёкая от исследований политика. Иначе бы кто, пребывая в здравом уме, отправил на Марс Роберта или Клауса? И даже Лиззи… Она же обычный врач, не выполняющий посторонних функций. По факту, из всех, кто находился здесь, по полной работали только Вадим и Игорь. А иностранцы, скучающие неделями, всё больше и больше смахивали на наблюдателей. Оно и понятно. Главная их задача – проконтролировать "ненадёжных" русских. То есть, по сути, поднять на базе мятеж, если внезапно возникнет необходимость. Но, к сожалению, за пару лет на Марсе мы так и не встретили настоящей тайны.