— Хер в горлО!

— Давай без своих гастрономических предпочтений. Чо хотел?

— Чо такой невеселый? Ночью вместо гриндилова бычьих анусов, пришлось гриндить бабки на реальную жизнь?

— Не, просто очередь длинная, а тут такую херню представили — ебанешься. Как тебе ВИ АР система, в которой ты полностью воплощаешься в тело своего героя?

— А когда тебя пиздить будут — ты тоже это будешь чувствовать? — сходу спросил мой друг. Я как-то об этом даже не задумывался.

— Да хэзэ даже. Наверное?

— Вот и думай головой, Санек. А то щас ляжешь в койку и не встанешь уже никогда. Сломают тебе позвоночник в каком-нибудь Мортал Комбате и все, инвалид на всю жизнь. В справке так и напишут: сломал позвоночник, потому что много играл, а потом из-за таких как ты по телеку говорят, что Игори всему зло. А я, между прочим…

— Да ты заебал уже с этой шуткой! — гыгыкнул я. — Чо ты прицепился к этому Игры равно Игори, как пьяный к радио? Спой да спой.

— Так смешно же! — отозвался он. И был прав. — Ладно, так чо там, куда подползать, мне тоже терь интересно.

— В «Пять Минут», — отозвался я.

— Название твоего домашнего порно! — рявкнул он мне в трубку. — Хотя не, чет слишком долго… Ладно, давай, голова, скоро буду.

— Пиздуй уже, — ответил я и сбросил звонок.

Такой вот он Саня. Человек-словесный-понос. Иногда мне кажется, что он родился и сразу пиздеть начал. Его акушер еще по сраке шлепнуть не успел, а он его уже завалил вопросами, фразами, словами. Бесконечный поток, точно он постоянно сидит на веществах.

Очередь двигалась постольку поскольку. Ноги уже начинали отваливаться от сраки, но я продолжал стоять. Кто-то за моей спиной не выдерживал и выходил. Я вздохнул. Стоявшие передо мной спартанцы, завидевшие нужный павильон явно приобрели стойкости и не делали ни шагу вбок. Только вперед.

Минут, пожалуй, через пятнадцать-двадцать я поднялся на эскалаторе. Впереди меня оставалось человек десять, дай бог. Я набрался терпения. Все же идея побывать в теле своего героя, пощупать траву в другом мире, пострелять из лука и поделать чего-нибудь еще меня очень привлекала.

Правда, гриндить по восемь часов каменный лом казалось не таким привлекательным, когда будешь делать это сам, размахивая киркой, но с другой стороны, хм… кто знает как оно будет там, по ту сторону экрана. Может у меня кирка будет вообще волшебная и я буду чисто сидеть, чилить, попивать березовый фреш со стружкой, а кирка такая тюк-тюк и настакала мне полный отсек каменного лома или медной руды, а? Ну а вдруг, чем цифровой черт не шутит.

— Следующий! — уже явно подустав, сказала девица, которая помогала предыдущему игроку встать с аппарата, угостила стаканом содовой и проводила на выход.

Я подошел, всучил ей билетик со своим номером двести сорок пять, который выдал охранник на входе, она его смяла и выкинула в урну. Хех. После чего взяла меня за руку, провела через небольшой шлагбаум, закрыла его и подвела к стенду.

— Ложись, — мягко сказала она.

— Будет больно? — спросил я.

— Хо! Неописуемо, — ответила она без энтузиазма. Видимо, я не один был такой шутняра, который хотел к ней подкатить «оригинальной» шуткой. Пока что вышло только обдристально.

— Как зовут? — спросила она, взяв в руки планшет.

— Александр.

— Фамилия?

— Никитенков.

— Год рождения?

— Двадцать семь ноль восемь один девять девять пять.

Она лопнула жвачный пузырик и продолжала чиркать все сказанное на листочке.

— Частые головные боли?

— Нет.

— Эпилепсия?

— Не-а.

— Операции на голове?

— Не было.

— Тошнота?

— Ну бывает, но, если сожрать чего или перепить. А так не.

— Клаустрофобия?

— Нет, наоборот люблю дома сидеть.

— Ок. Ложись, ноги сюда, руки сюда, ага, — она поправляла меня, укладывая руки в специальные отсеки. Поди из них и будет управление.

— Закрой глаза, дыши спокойно и равномерно.

Я не слышал, как уставший механизм от огромной перегрузки заскрипел, ведь ощущал себя Дезмондом в Анимусе. Огромный экран на крышке, закрывшей меня, словно в аппарате МРТ.

Лежал и рассматривал. Голубоватое мягкое свечение окутало со всех сторон. Завораживало.

Именно поэтому звук ломающейся машины до меня не долетел. Стальные ремни лопнули, затем гора людей полетела в шахту. Какая-то деталь зацепила несущую балку, от чего она тоже сломалась и та часть павильона, где находились выставочные стенды, подверглась обрушению.

Части крыши, куски тяжелого триплексного стекла летели вниз, падая на людей и размазывая их по плоскости.

Но я был далеко и не слышал этого. Не слышал даже тот момент, когда ебейшая железобетонная балка упала на мой Анимус и переполовинила и его и меня надвое, превратив в разрезанный хот-дог. Услышал только странный щелчок, который возникает, когда вырубают свет.