«Я на кассе сделала все что могла, дальше разбирайтесь сами…».

Девушка не могла все время бороться с парнем, так что просто решила смыться, оставив головную боль на граждан.

— Да вы!.. Вы!.. Хулиган!! — Валерии за спиной не пришло ничего другого в голову, настолько она была возмущена. — Подлец! Негодяй!

— Совсем воспитания нет у молодежи!

— И не совестно такое женщине говорить?

— Родителям твоим стыд и позор!

В поддержку люди из очереди тоже начали кричать оскорбления. На очередном Паша резко обернулся, смерив затихшую толпу мрачным взглядом.

— Языки в жопы позасовывали. — От резких слов, брошенных в толпу, вокруг словно все вымерло. Никто не мог произнести и слова, лишь Павел сохранил это право: — Я, может, и не самый хороший человек. Но и вы не ведите себя так, будто намерены отстаивать справедливость. Скоро страна развалится, и вы ничего не сделаете ни с воровством, ни с рэкетом, ни с убийствами. Забьетесь в теплый уголок и будете пережидать, в узком кругу обсуждая, какие там все плохие. А вы — нет, не такие. Вы можете высказать мне, просто потому, что не осознаете опасности. Но будь здесь чувак с пистолетом, хрен бы кто что сказал. Если среди вас был бы кто-то настоящий, не фальшивый, он бы уже наебнул меня во имя всеобщего блага, а не сотрясал языком воздух. Я бы проявил к нему уважение, несмотря на наивность взглядов на этот паршивый мир. Но вы… нет, вы этого не стоите. Либо что-то делайте, либо закройте, нахрен, рты.

Спустя десять секунд так и не дождавшись кого-нибудь, кто выйдет сражаться за свою идеологию, Паша продолжил путь. Однако сделав всего несколько шагов, он напрягся всем телом. Прошедший рядом мужчина невысокого роста, в шляпе, и черной одежде, источал что-то необъяснимое… чрезвычайно опасное… Даже волосы на руках встали дыбом.

«Не может быть…».

Взгляд зацепился за шрам. Вертикальный шрам по центру лба, как у криминального авторитета из прачечной.

Глава 75

Блеск за кинотеатром

— Ну и как фильм? — В волне возмущенных обсуждений, посвященных, как ни странно, не Павлу, а картине, Катя разорвала напряженную тишину.

Все время, от начала просмотра, и до самого конца, доселе беспокойный парень не сказал ни слова. Он даже не приставал, отчего Димченко нервничала еще больше.

«Неужели он так из-за Маленькой Веры?».

В картине показали много всего… интимного: сцены переодевания девушки перед зеркалом, обнаженные груди, секс… Ошеломляюще, однако основная суть сводилась далеко не к этому.

Фильм рассказывал о гиперконтроле родителей над девушкой, которая после окончания школы, сорвалась: Закурила, пила, посещала дискотеки, влюбилась в случайного парня, отказавшись от возможности обеспеченной жизни с моряком.

Разочаровалась в брате, которого боялась и уважала. Разочаровалась в родителях, жизнь которых отчаянно не желала повторять. Разочаровалась в собственном будущем, где пределом мечтаний была профессия телефонистки.

Вера нашла любовь, но и тут не обрела счастья. Родители были категорически против кандидатуры молодого человека, интересы которого не разделял ни отец, ни мать. В конце поножовщина, ругань, слезы, и сердечный приступ отца.

В каждой сцене Катя видела себя саму, пусть и в иных красках.

Родители не пили, и не были бедны, но тотально контролировали жизнь дочери. Брата нет, однако уважаемой фигурой в семье служил именно отец, которого последнее время Катя не могла уже выносить. Она тоже хотела сбежать из всего этого. Найти свободу и любовь, которые видела в необузданном однокласснике. Димченко вполне могла представить общее будущее с ним: непринятие семьи, ссоры, и может быть, столь же плачевный финал.

Возможно ли, что на Павла фильм произвел похожее впечатление?…

Как вдруг:

— Фильм неплохой, но мне нужно отлить. — Парень, образ которого получил немного одухотворения, и возвышенности, вновь завонял чем-то приземленным. Передав девушке полный графин с соком, и пакеты с кулинарными изделиями, ни одно из которых они не тронули, Паша нахмурился.

Он только что увидел у выхода того самого мужчину, со шрамом в центре лба. Мужчину, о котором думал все время просмотра фильма.

— Ты куда? — Катя окликнула спешно удаляющегося в сторону выхода одноклассника. — Туалет вон там.

Указав пальчиком в сторону знака с уборной, под которым собирались мужчины всех возрастов, девушка неловко улыбнулась.

«Я и сама рядом с возмутителем спокойствия становлюсь менее скромной?..».

— Какой полноценный мужчина в здравом рассудке попрется в туалет, когда снаружи есть ОГРОМНАЯ СУХАЯ СТЕНА? — Паша ответил, не оборачиваясь. Он пристально смотрел на незнакомца, который, поправив шляпу, вышел через стеклянные двери.

Чтобы не упустить гада, Паша перешел на бег. Он вылетел на улицу, и заметил шрамированного, заходящего за угол «Печор», к автопарку.