Ожидание затягивается и переносится тяжелее всего. Занимаю себя всем, что попадается под руку. Раскладываю вещи, точнее, в сотый раз перекладываю их с места на место, а руки трясутся. Сажусь на кровать и сжимаю кулаки. Все хорошо. Ничего страшного не случится. Почему меня так интересует мнение постороннего человека? Сама не знаю. Просто срабатывает какой-то триггер внутри. Мне сложно проживать эту историю заново. Куда проще было бы остаться в Москве, чтобы не встречаться с родителями Саши вообще. Никогда. Но это нечестно по отношению к нему самому. Саша любит их. И я не имею права лишать его родителей. Переживания окончательно выматывают. Хочется уже поставить точку в этой истории раз и навсегда, чтобы больше к ней не возвращаться.

Андрей Владимирович приехал час назад, но мы еще не виделись. Саша уехал поздороваться, а я трусливо отсиживаюсь в комнате и не могу заставить себя выйти. Чем больше проходит времени, тем сильнее нервничаю. Не нахожу себе места. Как пройдет наша встреча после всего, что произошло?

— Свет, пойдем, — въезжает в комнату Саша. — Все уже за столом и ждут только нас.

Кусаю губы и сжимаю кулаки. Надо взять себя в руки. Все равно придется выйти, отсидеться не получится.

— Не бойся, я буду рядом. — Он берет мою руку и прижимается щекой к ладони. — Я никогда тебя не оставлю.

Смотрит в глаза и дарит нежный поцелуй. Улыбаюсь и верю ему. Несмотря ни на что. Вопреки всему, что с нами произошло. Я снова верю ему.

— Пойдем.

Решительно поднимаюсь на ноги. Несколько раз глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, настраиваясь на нужный лад. Надеваю маску дружелюбия, берусь за поручни коляски и толкаю ее вперед.

Стол накрыт в гостиной. Там, где до сегодняшнего дня жила я. А теперь ничто не напоминает об этом.

— Добрый вечер, — приветствую Андрея Владимировича.

— Здравствуйте, Светлана, — окидывает меня пронзительным, сканирующим взглядом. Словно изучает или пытается проникнуть в душу. Мужественно выдерживаю и не отвожу глаза. Мне стыдиться нечего.

Садимся за стол. Кусок в горло не лезет. Да и атмосфера очень гнетущая. Орловы делятся друг с другом новостями, а я вновь чувствую себя неловко. Еще и периодически ловлю на себе напряженные взгляды Орловых-старших.

— Светлана, вы к нам надолго? — наконец напрямую спрашивает Андрей Владимирович.

Поднимаю на него глаза, не зная, что сказать. Язык будто прилипает к нёбу, а в горле неожиданно пересыхает. В памяти всплывает предыдущий разговор, когда он спрашивал, уверена ли я в своем решении уехать и оставить Сашу. Но я была уверена, что не вернусь.

— Папа, — вклинивается Саша, забирая инициативу на себя, — Света к нам навсегда.

Он сжимает мою руку, щедро делясь уверенностью. И мне становится легче. Меня отпускает. Я, наконец, осознаю, что Саша прав. Мы все решаем сами. И сейчас тоже. Если хотим быть вместе, то никто не сможет нам помешать.

— Навсегда, — повторила с улыбкой и сжимаю Сашину руку в ответ.

— А Кира? — не унимается его отец.

— Кто это? — хмыкает Саша и криво усмехается.

— А ты не помнишь? — Андрей Владимирович хмурится, а я начинаю ерзать.

Мы все это не обсуждали с Сашей. Как-то не было повода. И я понятия не имею, что он думает по этому поводу.

— Нет, не помню и вам советую забыть, — строго говорит Саша и окидывает родителей взглядом. — Дорогие мои родители! Мы со Светой любим друг друга и снова вместе. Очень вас прошу, просто порадуйтесь за нас, — подносит мою руку к губам и нежно целует. — Мы счастливы.

Улыбаюсь и тону в его лучистых глазах. Какой же я была дурой, когда собственноручно отказалась от него. Усомнилась. Не поверила. Смотрю на Сашу и удивляюсь. Как же он повзрослел, мой мальчик стал мужчиной. Как лев, бросается на защиту любимой женщины, готовый ответить за любые последствия.

— Съездил, блин, в командировку... — философски хмыкает Андрей Владимирович, а мы все смеемся.

После выяснений разговор перетекает на нейтральные темы, и я, постепенно расслабившись, стараюсь участвовать в разговоре. Даже Ирина Борисовна немного оттаяла. А может, просто переключила внимание на мужа.

— Поздно уже, пойду я спать, — говорю, взглянув на часы. — Доброй ночи.

— Да, пойдем, — поддерживает Саша и следом отъезжает от стола.

Родители желают нам спокойной ночи, и мы уходим к себе в комнату. Волнуюсь опять, что они обо мне подумают. Какая разница? Главное, что думает Саша.

— Свет, ты чего? — заботливо интересуется он, как только мы оказываемся в комнате.

— Никогда меня твои родители не примут, — грустно говорю и сажусь на кровать.

— Почему? Все же хорошо или ты из-за отца?