Я не стал разговаривать. Пришел домой и написал письмо: «Ты – трепачка. Не вздумай отнекиваться. Вспомни, как ты себя вела, и догадаешься. Если кто-нибудь узнает об этом письме, я вовсе с тобой перестану разговаривать». Это письмо я отошлю ей.

Начал готовиться к испытаниям. Сегодня повторил французских просветителей – Вольтер, Монтескье, Руссо и др.

26 апреля

По анатомии я сегодня делал доклад «Размножение и развитие». Весь урок ребята были в приподнятом настроении. Сама Мария Васильевна не скрывала улыбки. Объяснил я, значит, всё как следует. Серьезно. Чтобы поняли.

Вечером кончил чертить топографическую карту нашего будущего многодневного похода. Сделал ее на ять. А внизу написал: «Карта переснята с карты Московской области 1939 г., м. 1 : 300 000. Топограф Э. Б. Алаев. 24.4.41.11.45».

Я вообще неплохой топограф и чертежник. У меня какая-то непреодолимая страсть к географическим картам; их у меня целый каталог. Географией я увлекаюсь давно, карту знаю лучше многих (скажу не хвалясь). Зинаиду Александровну, нашу учительницу (хорошая учительница, между прочим), я мог сколько угодно раз ловить на этом. Но я не выскочка, как Димка Малеев. Молчу.

29 апреля

Это было полной неожиданностью. Нашему драмкружку нужно было выступать с «Братом героя» Кассиля перед младшими ребятами. По совести сказать, мне страшно не хотелось выступать. И я надеялся, что Зенина (Евдокия Власьевна) не придет и спектакль сорвется. Однако Нинка пришла. Пришел и Тореев (Плинтус), и Лукманов (Клементий Черемыш). Все были в сборе.

Начали. Конечно, с первых же слов начали халтурить. Нинка не знала текста, Райка Якупова (Рита Муравская) и Клавка Юрчева (Баратова Аня) сбивались с панталыку на каждом слове. Только малыши ничего не поняли, хохотали и кричали.

Ко второму действию ребята совсем разбуянились. Создавались совершенно новые сцены. Толя, наш старшой, чтобы не сорвать действие (запаздывала Нинка), начал плести про какой-то карандаш. А вместо четвертой картины у нас получилась сплошная галиматья.

Вечером пришел ко мне Толя Глазунов. Стали с ним готовить сцену из «Фельдмаршала Кутузова». Завтра у нас в школе вечер и мы выступаем. Кроме того, я буду говорить монолог Наполеона из этой сцены:

Не будет мира, нет. Мир превратился в призрак.

И надо действовать. Но как?

Тот, кто бездействует, находится в руках

У обстоятельств, глупых и капризных.

1 мая

Сегодня праздник. Боевой смотр революционных сил международного пролетариата.

Когда пришел в школу, наши уже собирались уходить. Я живо схватил барабан – и мы двинулись. Под сковородочный бой наших барабанов наша школа прошла до конца Яузского бульвара и стала. Все, конечно, разбежались. Кто в «ручеек» играет, кто в «жучка». А я должен стоять с барабаном на месте как миленький?

После долгих мытарств я сбагрил, наконец, свою сковороду Клаве Юрчевой. Пошел искать лоток. И тут, у Яузских ворот, я увидел великолепное зрелище – наша Красная Армия в парадной форме. Впереди многочисленного отряда шел пожилой красивый майор с медалью на гладкой груди. Левой рукой он придерживал саблю, правой четко резал воздух в такт шагу. Немного позади шло несколько лейтенантов. А за ними – красноармейцы, в новеньких суконных жакетах с ярко-малиновыми петлицами. Лес штыков был густ, прям, грозен. Мерно прошагав, отряд (наверное, батальон) ушел по направлению на Красную площадь, а в душе у меня стало светло и чисто, сердце наполнилось гордой радостью за нашу славную Красную Армию, за ее командиров!

Спустя много времени наша колонна двинулась. На Старой площади вновь застряли, как всегда. На сей раз я барабан «сдал на хранение» некоему Юдину, из пятого класса. И пошел!

Ребята, составив небольшую группу, играли в «великих людей». Кто-нибудь загадывал личность, другие ему сыпали вопросы:

– Жив?

– Да.

– Умер?

– Нет.

– Мужчина?

– Да.

– Находится в Советском Союзе?

– Да.

– Знаменит?

– Да.

– Писатель?

– Да.

– Лауреат Сталинской премии?

– Да.

– Асеев?

– Да.

Теперь загадывает тот, кто отгадал. Интересно рассказать, как у меня отгадывали Наполеона.

– Жив?

– Нет.

– Давно умер?

– Гм… да.

– В России жил?

– Гм… да.

– Писатель?

– Нет.

– Артист?

– Нет.

Потом немного догадалась Орлова Люся:

– Царь?

– Гм… Да, царь.

Токарев вскочил и остановил всех:

– Обождите, давайте я по очереди буду: Михаил Романов?