Что, если…
Кто-то, кого едва знали, попросил вас об одолжении.
Что, если…
Им нужно было, чтобы вы притворились тем, кем на самом деле не являетесь, не дав ничего взамен. Если не считать рта, полного лжи, и наполовину разбитого сердца. Обманщица. Лицемерка. Лгунья. Есть слова и похуже, которыми можно обозваться.
Так вы бы сделали это? Стали бы?
А Дафна Уинтроп сделала.
И вот-вот вы узнаете, что из этого выйдет.
Сара Ней
Как притворяются лжецы
Серия: Три маленькие лжи #3
Переводчик: Юлия Цветкова
Редактор: Леруся Нефедьева
Вычитка: Надежда Крылова
Обложка: Екатерина Белобородова
Оформитель : Юлия Цветкова
Глава 1
Дафна
Все мои друзья влюблены, и это отстой.
Не поймите меня неправильно; я люблю и рада за них, но иногда было бы здорово, чтобы им можно было позвонить, и они были доступны. Готовы на все, включая импровизированную ночную прогулку.
Или ночевку.
В наши дни на согласование простейших мероприятий уходят дни, если не недели. Почему? Потому что ни один из моих друзей не может что-то спланировать, не спросив свою вторую половинку. «Я посоветуюсь с Коллином…» или «Я думаю, у нас планы, но уточню…» или «Коллин возвращается домой тем вечером из деловой поездки, и я хочу быть здесь, когда он вернется…»
Если бы я не была так чертовски рада за своих друзей, мне было бы жаль себя.
Ладно, ладно. Мне действительно жаль себя.
И как я могу это исправить? Конечно, утопив эмоции в маслянистом попкорне и шоколаде в кинотеатре.
Поверьте: это срабатывает каждый раз. Это надежно, если не мимолетно, но в данный момент мне все равно.
Оставшись в вестибюле, я сжимаю в руке корешок фильма и терпеливо стою в очереди к киоску, уставившись на светящееся табло меню, раздумывая, добавлять ли масло в попкорн. Что я хочу — снежные шапки или хрустящую корочку? Двадцать унций содовой или тридцать?
Неторопливо, поскольку пришла на добрых пятнадцать минут раньше, я наблюдаю, как подростки за стеклянными прилавками, стараясь не врезаться друг в друга, хватают угощения, еду и наполняют стаканчики напитками. Обслуживают клиентов.
Я съеживаюсь, когда парень с торчащими волосами роняет картонный поднос со свежеприготовленными бургерами «Уайт Касл» на кафельный пол, его плечи опускаются в смятении из-за своей ошибки.
Бедняга.
Подойдя к началу очереди, я постукиваю сложенной двадцатидолларовой купюрой по стеклянному прилавку, наблюдая, как он быстро наполняет новую коробку крошечными бургерами для парня в соседней очереди, в то время как менеджер влетает с метлой, чтобы убрать за ним.
Уже мысленно оформив заказ, я рассеянно обвела взглядом ряды киосков, разглядывая людей. Пара за парой. Небольшие группы подростков. Семьи. Любители научной фантастики приходят посмотреть переделанную версию классики. Клиент за клиентом подходят к стойке, чтобы заказать закуски и напитки, и я уже готова повторить свой заказ, когда одинокая фигура в дорогом синем пальто привлекает мой блуждающий взгляд.
Смотрю снова.
Стоп. Кажется, я узнаю этого парня. Это…
Это.
Декстер.
Декстер Райан.
Хороший друг Коллина Келлера с прошлой ночи.
Мы почти не разговаривали в тот вечер в винном баре «Рипли», но я хорошо запоминаю лица и узнала бы его где угодно. Я имею в виду, серьезно, кто мог забыть парня в жилетке-свитере в баре субботним вечером?
Сейчас я наблюдаю за ним, внутренне съеживаясь.
Отлично. Внешне съеживаюсь, глубже кутаюсь в свой пуховик; конечно, я увижу кого-нибудь из знакомых — даже мимоходом, — когда сижу в кино одна.
Совершенно.
Одна.
Каковы чертовы шансы?
Украдкой наблюдаю за ним из-под своих длинных темных ресниц, радуясь, что я несколько искусно замаскирована вязаной зимней шапкой и очками, отпускаемыми без рецепта, и меня едва можно узнать. По крайней мере, на это надеюсь.
Декстер, со своей стороны, выглядит лощеным, вызывающим, умным и странно добрым…
Сексуальным.
В очень вызывающем смысле.
Фу.
— Мэм?
Чей-то голос прерывает мои мысли.
— Мэм, готовы сделать заказ? — Девочка-подросток за прилавком смотрит на меня в ответ, как на идиотку. — Мэм?
Мэм? О черт, она разговаривает со мной.
Девушка щеголяет в яркой лазурно-голубой бейсболке с вышитым на ней белым логотипом кинотеатра, черные волосы снизу собраны в вьющийся, растрепанный пучок, кончики выкрашены в шокирующий желтый цвет. В ее левом ухе шесть сережек, одна из них — ярко-розовая штанга. Ее тускло-серые глаза подведены густой черной тушью, и она нетерпеливо смотрит на меня.