За дверью, куда один за другим исчезали переобутые дети, оказалась большая комната, полная игрушек.

Вот с этой самой минуты все пошло не так. Поиграть Ване не дали. Его усадили за маленький столик рядом с девочкой с косичками. Напротив не сводили с него глаз одинаковые до царапины на лбу близнецы.

– Тебя как зовут? – вежливо поинтересовалась девочка с косичками. Ваня представился.

– Хорошо, – кивнула девочка. – А меня Поля. Это, – она небрежно махнула в сторону близнецов, – Никита и Данила, – не уточнив, кто из них кто.

Проворная старушка с белом чепчике, из-под которого торчал седой хвостик, поставила перед Ваней тарелку с манной кашей, в сердцевине которой, превращаясь в желтую лужицу, таяло масло. В обычной жизни Ваня кашу любил. Даже очень любил. Но в обычной жизни он ел космическую кашу со звездами. В этой каше звезд не было. Только масло.

Ваня грустно проделывал в каше дорожки, которые тут же заполнялись густыми маслянистыми ручейками. К счастью, опытная Поля научила размазать манку по тарелке, как будто он поел, но не много.

После завтрака пухлая женщина, которую, как рассказали Ване, звали Светлана Геннадьевна, велела собираться на прогулку.

– Пойдем, – скомандовала Поля близнецам. Ваня дождался, пока они скроются за дверью, и последовал за ними.

На улице он познакомился с Робертом. Вокруг Роберта собрались почти все ребята из его группы. Они придумали игру и позвали Ваню. Игра заключалась в том, чтобы ходить за Робертом и делать все, что он скажет. Ване это скоро надоело, и он отошел к забору посмотреть, не идет ли мама. Мама не шла, зато подошло время обеда и послеобеденного сна.

Уснуть Ване не удалось. Он долго лежал с закрытыми глазами и нюхал запах вареной капусты. Где-то грохотали кастрюли.

После полдника выдалась минутка поиграть с новыми игрушками. Ваня выбрал железную дорогу и устроился возле окна, чтобы не пропустить маму. Но не успел он начать, как подошел мальчик. Поверх колготок у него были надеты синие шортики. Ваня видел его рядом с Робертом.

– Роберт просил паровоз, – сказал мальчик и покосился назад.

– Я сейчас играю, – ответил Ваня.

– Роберт сказал принести, – упрямо повторил мальчик и протянул руку. В следующий момент он с криком отпрыгнул назад. Из его глаз брызнули слезы. Тут же примчалась Светлана Геннадьевна.

– Что случилось?

– Он меня укусил, – протяжно завывая, пожаловался мальчик, указывая здоровой рукой на Ваню. Теперь на Ваню с осуждением посмотрела и пухлая Светлана Геннадьевна, и Поля с косичками, и другие ребята.

Вечером пришла мама. Ваня сидел за столиком и болтал ногой. Светлана Геннадьевна рассказывала, как прошел его первый день в садике, и неодобрительно качала головой.

Всю обратную дорогу Ваня ждал, что мама начнет его ругать. Но мама молчала вплоть до вечера, когда пришло время ложиться спать. Она села на его кровать и сказала.

– Котенок, постарайся подружиться с ребятами в садике.

– Я им не нравлюсь, – вздохнул Ваня.

– Наверное, потому что ты повел себя сегодня как тигренок, – улыбнулась мама. – Но ведь ты человечек. Поговори с ними. Расскажи что-нибудь такое, чего они не знают. Вам будет вместе весело, вот увидишь.

– Что, например? – спросил Ваня, наморщив лоб.

– Ну как же, – мама подняла глаза к потолку в поисках ответа. – Например, про твоего хомяка Сашку.

Мама вышла, а Ваня еще долго и напряженно думал, что бы такое рассказать ребятам, чтобы им вместе стало весело. Но так ничего и не придумал.

Поля

Полю отправили спать вскоре после ужина. Она дождалась, когда в коридоре погаснет свет, и села в кровати, опершись о подушку. Поля думала. Она думала о мороженом, о садике, о новеньком мальчике и о маме. О мороженом она подумала чуть-чуть дольше, чем о Ване, но меньше, чем о маме. И совсем-совсем больше, чем о садике.

Садик Поля не любила. «Не хочу в садяааак, хочу мультяааак», орала она, когда была маленькой. Но мама и папа притворялись, что не понимают.

Потом Поля подросла и догадалась: взрослые не любят, когда им говорят прямо.

– Знаешь, мама, – сказала она задумчиво, – когда у меня будет малыш, я ему скажу: не ходи в сад, у тебя будет десять выходных. И он будет радоваться. Не то, что я.

Мама смеялась, целовала Полю, но в сад все равно вела. Объясняла, что в детский сад дети ходят, чтобы их мамы могли заработать денег, чтобы покупать им сладости и игрушки. Поля две недели не принимала подарков. Сдалась, когда поняла, что не действует.